своим делом в шатре перед скалой. Люди уже слышали рёв и мычание скота, раздававшиеся откуда-то из глубины горы, будто животные вот-вот прорвутся через каменную толщу. Все это слышали, а некоторые даже перепугались, как бы их сейчас не затоптали.
Тут помощник повара закричал: «Эй, Лхагсам! Я не нашёл огнива! В деревне никого нет». Великий тертон услышал из своего шатра его крики и спросил: «Что он сказал? Они исчезли? Они ушли?» Видите ли, на кхамском диалекте слово «огниво», которое звучит как меса, и имя повара Лхагсам похожи на слово, означающее «исчезли», «ушли». Пока Чокгьюр Лингпа спрашивал, что там сказали, звуки, издаваемые животными, постепенно заглохли.
Тогда Чокгьюр Лингпа воскликнул: «Благоприятные обстоятельства упущены! Этот помощник повара всё испортил! Не нужно здесь оставаться! Собираемся и уходим!» Тогда все в спешке покинули это место. Они даже не выпили чашки чая, потому что не нашлось огнива.
Однажды бабушка рассказала мне, почему нам, продолжателям линии Чокгьюра Лингпы, не нужно бояться местных духов, таких как Гьялпо Пехара или Самтена Кангсара[43].
Во время одного из путешествий Чокгьюра Лингпы в Лхасу северным путём на широкой равнине их застиг ужасный буран. И даже когда свирепый ветер утих, небывало сильный снегопад бушевал ещё с неделю, так что продолжать путешествие было невозможно. Путешественники стали опасаться за свою жизнь. В отчаянии они начали сжигать все горючие предметы, какие только могли найти, – даже деревянные части своих сёдел.
Когда все собрались, чтобы что-то придумать, кто-то сказал: «Впереди у нас ещё долгий путь. Мы даже не миновали перевал. Что с нами будет? При таком снегопаде я боюсь худшего. Давайте попросим тертона о помощи, больше нам ничего не остаётся».
Когда ситуацию описали тертону, он сказал так: «Природные энергии долин и горные духи объединились, чтобы нас испытать. Они дерзят мне, намекая, что я не владею линией Падмасамбхавы. Но не бойтесь – просто ждите, и вы увидите, что произойдёт. Пусть практики разделятся на две группы: нгакпы будут со мной в моём шатре, а монахи пусть остаются на попечении Кармей Кхенпо. Приготовьтесь, упражняясь в йоге туммо, потому что сегодня вечером мы выполним практику с мокрой одеждой. Это единственный способ справиться с напастью».
Две группы в тот же день начали практиковать йогу внутреннего тепла и достигли в ней таких успехов, что те, кто находился снаружи, могли видеть облака пара, поднимающиеся от обоих шатров. К полуночи тяжёлые снеговые тучи стали рассеиваться, а к утру небо было чистым, без единого облачка. Мало того, даже снег вокруг шатра Чокгьюра Лингпы растаял и показалась голая земля. В синем небе встало солнце, погода была чудесная, а снег продолжал таять по всей равнине. Русла рек до самых берегов наполнились талыми водами.
Чокгьюр Лингпа предложил остаться на несколько дней, и всё это время продолжалось таяние снега. А Чокгьюр Лингпа вдруг воскликнул: «Я ещё не разобрался
Слово
