Артека яблоком.
И когда мы устроили состязание кто-дальше-бросит-огрызок, из-за ворот садового товарищества выбежал Глупый Кацек и обругал нас за то, что мы мусорим.
Мы быстро убежали, не объяснив ему, что огрызки, как и остальные растительные отходы, являются биоразлагаемыми, – потому что Кацек, когда злится, становится опасным.
– Откуда ты знаешь все эти умные слова? – спросил Артек, с трудом глотая ртом воздух.
Я пожал плечами, и у меня с языка чуть не слетело, что надо учиться, но я вспомнил, что Артек был мало того, что евросирота, так ещё у него нет ни сестры, ни брата, ни какого-нибудь домашнего животного, так как у него астма.
– И только на рыбок у меня нет аллергии, – объяснял Артек. – Но что такое рыбки, на них можно только смотреть…
Сложно было с ним не согласиться. Вот хотя бы даже Эйнштейн: его можно погладить, спрятать в капюшон толстовки или карман. А рыбки…
В раздевалке, когда мы переобувались, я отдал Артеку пуговицу.
– И что, ОНА действительно выплюнула её? – выпучил глаза он.
– Всё указывает на это, – ответил я.
Весь первый урок Артек брызгал чернила из вкладыша перьевой ручки на обложку тетради, рисуя Чёрную Дыру, пока учительница не сделала замечание, что у него грязные руки, и не отправила его в туалет их вымыть.
– Почему ты не ешь? – спросил Артек на большой перемене, засовывая чипсы горстями в рот.
Я никогда не любил чипсы. Может быть, это была заслуга моего брата, потому что он показал мне фотографии толстяков, регулярно посещающих «Макдоналдс». Правда, Артеку было ещё далеко до их размеров, но он явно к ним приближался.
– Я оставлю это для Сам-Знаешь-Кого, – ответил я.
Артек кивнул. Все в школе сходили с ума по Гарри Поттеру, и почти все общались цитатами из фильма. Но Чёрная Дыра была реальностью, и определение Сам-Знаешь-Кто было основано на реальной угрозе. Артек закрыл свою упаковку чипсов и, хотя выглядел немного голодным, не дотронулся до неё до конца урока.
Зато после школы мы пошли сразу ко мне домой кормить Чёрную Дыру. В саду мы встретили расстроенную маму.
– Представь, кто-то украл нашу газонокосилку. Я хотела…
Голос мамы превратился в отдалённый гул. Я хорошо помнил, что газонокосилка всегда стояла в подвальчике и мама вытаскивала её только в начале мая, когда трава была достаточно высокой, чтобы её можно было косить. И чтобы попасть в подвальчик, загадочный вор должен был сначала войти в сад, чего не мог бы не заметить мой брат. Под крышей дома, прямо над входом, установлена небольшая камера, которая фиксирует всё, что происходит вокруг, особенно на газоне.
Камера, конечно, была установлена не потому, что мы боялись воров, а из-за бабушкиного таксика, который был уже очень старый и глухой и имел привычку подремать где-нибудь в саду, а бабушка каждый раз чуть ли не до смерти пугалась при мысли, что пёс попал под машину.
Мы с Артеком сразу побежали в комнату моего брата,
