у вас нет, так проваливайте восвояси!
– Cinc minuta, madama, – взмолился солдатик, переходя на местный диалект в попытке завоевать ее расположение. – Пять минут, мадам.
– Так у вас есть приказ или нет?
Капитан отпихнул его в сторону:
– Ты отказываешься подчиняться нашим приказам, женщина?
– Сир, – пробормотал парнишка, – мадам Нубель пользуется в Каркасоне большим уважением. За нее будут готовы вступиться многие.
Хотя толпа явно наслаждалась разыгравшейся сценой, от внимания Мину не укрылось, что юнец то и дело поглядывает на старшего, и по спине у нее пробежал холодок. Может, эти двое только выдают себя за солдат? На обоих были военные плащи, но никаких знаков отличия видно не было.
Капитан ткнул младшего в грудь.
– Если ты еще раз подвергнешь сомнению мой авторитет, болван, – прорычал он негромко, – я прикажу так тебя отделать, что неделю ходить не сможешь.
Парнишка опустил глаза:
– Oui, mon Capitaine[6].
– Oui, mon Capitaine, – передразнил его тот. – Ты – слизняк, крыса собачья. Вы, южане, все одинаковы. Давай вперед. Обыщи комнаты. Все до последнего закутка! Если преступник там, любыми средствами обезвредь его, но не убивай. Живо! – рявкнул он, брызжа слюной. – Или, может, ты так сочувствуешь этим деревенщинам, что предпочтешь составить им компанию за решеткой?
В это мгновение полуденное солнце затянула туча, погрузив улицу в серую тень, и все случилось как-то сразу. Мину подошла поближе. Парнишка неуклюже двинулся к двери, а капитан отпихнул мадам Нубель в сторону, чтобы пройти. Толчок был не сильным, но она потеряла равновесие и, налетев на дверной косяк всем своим грузным телом, разбила себе голову.
Из раны хлынула кровь, на белоснежном чепце начало стремительно расплываться алое пятно, и она издала пронзительный крик. Месье Санчес шагнул вперед, и ровно в ту же секунду Мину тоже сорвалась с места.
– Стоять, – гаркнул капитан, – это вас всех касается, а не то будете арестованы и пойдете под суд за то, что чинили препоны людям сенешаля. Вы меня поняли? Мы разыскиваем убийцу. Закон есть закон, и в Каркасоне это ничуть не менее верно, чем в других, более цивилизованных областях Франции.
Мину слышала это предупреждение, но все равно пробилась сквозь толпу вперед. Солдат ткнул в нее пальцем:
– Ты. Позаботься о старой ведьме. Быть может, постояв у позорного столба, она научится держать в узде свой поганый язык.
Кипя от ярости, Мину присела рядом со своей старой приятельницей. Глаза мадам Нубель были закрыты, по шее сочилась тонкая струйка крови.
– Мадам, – прошептала она, – это я, Мину. Ничего не говорите, только кивните, если слышите меня.
Еле заметный намек на движение дал понять девушке, что пострадавшая в сознании. Мину вытащила из рукава носовой платок и принялась промокать кровь.
– Любое лицо, которое будет обнаружено здесь
Да, мой капитан (
