Господа более всех, бывших прежде него (3 Цар. 16, 30). Еще хуже этого развратившегося царя была его жена Иезавель, финикиянка, прибывшая в свое новое Отечество вместе с языческими жрецами. По всему Израилю разрушались жертвенники Господни, а на их месте возводились капища Ваала и Астарты. Весь народ приводился к поклонению идолам, а тех, кто пытался воспротивиться кощунству, убивали по приказу Иезавели. Хранивших верность Единому Господу оказалось не много – бо́льшая часть израильтян легко совратилась в язычество. Служение Истинному Богу требует труда: добрых дел, молитв, воздержания, преодоления своих страстей и пороков. А служить идолам было весело: разнузданные пляски, пьянство и бесстыдство, «религиозный» свальный блуд. Среди такого «веселья» отступников-израильтян не смущало даже то, что идолы требовали себе в жертву младенцев-первенцев из каждой семьи. Не случайно наименование одного из тогдашних языческих божков «веельзевул» христиане стали прилагать к диаволу: за гнуснейшими из древних форм идолослужения скрывался сам князь тьмы.
Святой Илия с омерзением и негодованием смотрел на беснование израильтян – народа-отступника, надругавшегося над дарованным ему Божественным Откровением. Не в силах выносить такого поругания, святой пророк вопрошал Всевышнего: почему Он Сам не вернет нечестивцев на путь правды силою Своего Всемогущества? Но Создатель не действует насилием. Он ждет добровольного обращения, а народ израильский закоснел в жестокосердии.
Зная о долготерпении Господа-Человеколюбца, святой Илия понимал, что Израиль может еще много лет оскорблять Небеса, прежде чем на него изольется чаша гнева Божия. И в сердце пламенного ревнителя о славе Божией родилась дерзновенная мысль – просить Всевышнего вверить ему, Илии, кару отступникам, дабы сломить жестокосердие израильтян рукой человеческой – к вящему их посрамлению. Святой Илия начал молить Бога об этом грозном даре, молить неотступно, – и Господь не отказал избраннику Своему: Восстал Илия пророк, как огонь, и слово его горело, как светильник (Сир. 48, 1).
Святой Илия явился к нечестивому Ахаву и потребовал положить конец беззаконию. Надменный царь стал смеяться над неведомо откуда пришедшим обличителем. И тогда святой пророк проклял безумного царя и совращенный им народ: Жив Господь Бог Израилев, пред Которым я стою! в сии годы не будет ни росы, ни дождя, разве только по моему слову (3 Цар. 17, 1). Властью, данной ему от Бога, грозный пророк затворил небеса: жаждущая земля не получала ни капли влаги. Началась страшная засуха, погиб урожай, людям стало нечего есть. Бедствие постигло старых и малых, богачей и нищих, виновных и неповинных – пророк Илия навел на них голод и ревностию своею умалил число их (Сир. 48, 2). Языческое «веселье» кончилось. Израиль вымирал. Так продолжалось один год, второй, третий.
Но все еще упорствовали в оскудевшем своем дворце угрюмый Ахав и бесноватая Иезавель: царские закрома еще не опустели, и потому не растворял небеса для живительного дождя
