Ваал или Господь способен сотворить подобное чудо? – таково должно было быть принародное испытание вер.
Святой пророк Илия, служитель Всевышнего, одиноко стоял в стороне, пока четыреста пятьдесят языческих жрецов, столпившись перед жертвенником, взывали к темным силам. Это продолжалось с утра до полудня, а огонь все не возгорался. Наступило жаркое время суток, когда у евреев было в обычае спать, – и святой Илия посмеялся над потугами жрецов, сказав им: кричите громким голосом, ибо он… может быть, спит, так он проснется (3 Цар. 18, 27).
Такая насмешка довела бесослужителей до экстаза: они начали вопить, резать собственные тела ножами и хлестать себя бичами, как полагалось в их мрачных обрядах в «особых» случаях. Их беснование длилось до вечера. Наконец святой Илия остановил эту мерзость: пришло время торжества Бога Истинного.
Пророк Господень приказал вырыть под жертвенником глубокий ров и заполнить его водою, так что вода полилась вокруг жертвенника (3 Цар. 18, 35). Это было сделано для того, чтобы у всех не осталось даже тени сомнения во всемогуществе Бога Илиина. И взмолился святой Илия: Услышь меня, Господи, услышь меня! Да познает народ сей, что Ты, Господи, Бог, и Ты обратишь сердце их к Тебе (3 Цар. 18, 37). Грозное зрелище предстало взорам израильтян. Ниспавший с небес огонь тотчас же испепелил дрова, и жертву, и даже камни и иссушил воду. Увидев это, весь народ пал на лице свое и сказал: Господь есть Бог, Господь есть Бог! (3 Цар. 18, 39). Увы, ненадолго хватило покаяния народа израильского. По властному слову пророка Илии горела вода и воспламенялись камни – однако сердца отступников оказались жестче камней, души их были изменчивее воды.
Но пока весь народ во главе с царем Ахавом не выказал раскаяние, не хлынул на землю благодатный дождь, вызванный молитвой святого Илии. По велению пророка Божия были схвачены все присутствовавшие там идольские жрецы, и святой Илия собственной рукой заколол этих служителей бесов, обманщиков и совратителей, «и нечестивые трупы их бросил в воду, чтобы земля не осквернилась ими, и чтобы воздух не заражался ими». Совершая казнь жрецов, пророк-мститель действовал в духе Ветхого Завета, по которому идолопоклонство считалось страшным преступлением, а совращение других в идолопоклонство – еще более страшным. За это зло, направленное против самой души народа, древний Закон повелевал немедленно карать смертью, не щадя ни родных, ни близких: Если будет уговаривать тебя тайно брат твой… или сын твой, или дочь твоя, или жена на лоне твоем, или друг твой, который для тебя, как душа твоя, говоря: «пойдем и будем служить богам иным»… то… да не пощадит его глаз твой, не жалей его и не прикрывай его, но убей его; твоя рука прежде всех должна быть на нем, чтоб убить его… (Втор. 13, 6–9).
По букве этого сурового закона высшей справедливости в случае общенародной измены Господу, как это произошло в царствование Ахава, весь народ подлежал истреблению: порази жителей… острием меча, предай заклятию… все, что в нем, и скот его порази острием меча (Втор. 13, 15). И вскоре
