мерещилось, что по ней летит вороной конь с красивым седоком. А в руках его обязательно розы. Мечты, мечты…
Сегодня же ее мысли занимало другое. Вспомнила Анна день, когда было оглашено завещание ее бабушки Елизаветы Федоровны Лыковой. Согласно воле покойной, имение Щелоково, конезавод, деревни с тысячами крепостных, мельницы и молотилки, сотни тысяч черноземных земель, торговые ряды в губернском городе да капитал в триста тысяч золотых рублей переходили по наследству внучке, Анне Афанасьевне Лыковой, безраздельно. По условию завещания, вступить во владение всем этим богатством она могла, лишь выйдя замуж или по достижении 25 лет. До этого времени блюсти ее интересы было доверено управляющему имением Щелоково Акинфию Романовичу Комову и поверенному в дела Леопольду Витальевичу Калугину, что составил это завещание.
С того-то дня, показалось бедной девушке, что равнодушие родителей, особенно матери, превратилось в жгучую досаду и даже ненависть. И причина была понятна: сын Павел обходился родителям дорого, требуя все больше и больше на экипировку, молодецкие утехи и покрытие карточных долгов. А имение из-за нерадивого управления не могло давать достаточно средств. Приходилось продавать то бор строевого леса, то деревню, то искусных мастеров из числа крепостных. Родители были в долгах и, конечно же, надеялись, что наследство после старой барыни достанется Афанасию Петровичу как единственному сыну.
Про сестру Варвару и не вспоминали. Что ее считать? Она себя Богу посвятила, о мирском не думала, трат не имела.
После того, как было зачитано завещание, мать и дочь в голос зарыдали. Анна – от мысли, что никогда не увидит любимую бабушку и мудрую воспитательницу, Анастасия Куприяновна – от несбывшихся надежд на поправление семейных дел. Как же ей после этого любить дочь, если та стала завидной невестой, имение их пойдет с молотка за долги, и никогда не сбудутся её честолюбивые планы относительно Павлуши.
… Анна мотнула головой, стряхивая непрошеные слезы. Чтобы успокоить забившееся от печальных воспоминаний сердце и отвлечься от тяжелых дум, огляделась.
Щедрое лето, будто напоказ, выставило свои богатства, приглашая воспользоваться ими, пока серые осенние дожди да ранние заморозки не уничтожат цвет и сладость августа. Райский сад, эдем, созданный для влюбленных, подумала она и невольно улыбнулась, представив, как идут они с Владимиром по узким тропкам сада, любуются поздними розами, он читает ей стихи. А потом …
Тут с дерева сорвалось крепкое румяное яблоко и звонко ударилось о деревянную скамью. Анна вздрогнула от неожиданности. Яблоко подскочило и скатилось в пожелтевшую траву. Девушка нагнулась, отыскала прохладный плод, поднесла к лицу. Как пахнет! А ведь завтра Преображенье, пришло в голову, надо яблок свезти тетке Варваре. Она большая охотница до них.
На память пришло, как несколько лет подряд они с бабушкой ездили в монастырь к монахиням, отвозили огромные корзины налитых медовым соком красных и жемчужно-белых яблок. Как одуряюще пах¬ло в карете, как кружились
