другая шила и стирала, третья ухаживала за огородом…
Мужчины отправлялись добывать пропитание. Или в нынешние неспокойные времена они сменяли друг друга на контрольных заставах, чтобы не подпустить к селению не замеченными испанцев (как ни прискорбно об этом писать – моих соотечественников).
… Лойхо прекрасно ориентировался в горах. Мы продвигались вверх по тропе, известной лишь вождю, его сыну и ульменам, а когда солнце поднялось в зенит, достигли храма Луны. Взору открылась небольшая ровная площадка. Культовое сооружение, сложенное из камня и примкнувшее к горе, подёрнутой белёсой дымкой, было почти невидимо, исключая тёмный проём входа, более похожий на зев пещеры.
Лойхо оглянулся и пристально воззрился на меня.
– Сейчас мы войдём в храм, монах. Ты не передумал? – спросил он на кечуа.
– Нет, – уверенно ответил я. – Почему я должен передумать? Ты что, намерен принести меня в жертву своим богам?
– Ты храбрый человек, монах! Потому и понравился моему отцу… – Сын вождя улыбнулся и растворился в черноте входа. Я последовал за ним.
В первый момент мне показалось, что я ослеп, и двигался за юным проводником исключительно по наитию. Наконец мы достигли небольшого помещения, скудно освещённого факелами. На каменной стене виднелся искусно высеченный женский лик, вероятно, богини Килиан. В полумраке я смог различить правильные черты её лица. Перед образом был установлен алтарь, почерневший от времени и крови.
Словно из воздуха, перед нами возникла молодая жрица. Её свободное одеяние – чёрная шаль – кепам, скреплённая на плече заколкой – тупу, – закрывало фигуру от плеч до лодыжек.
– Великая Килиан ждёт тебя, – обратилась жрица ко мне. Я почувствовал, как внутри у меня всё похолодело, но, превозмогая страх, последовал за ней.
Пройдя по извилистым тоннелям, мы оказались в просторном зале, созданном природой. С потолка сосульками свешивалось множество сталактитов. В центре зала на каменном троне восседала древняя старуха, одетая во всё чёрное, совершенно не похожая на богиню. Я замер, не зная, как себя вести. Килиан впилась в меня цепким взором.
– Я ждала тебя, монах. Твоё появление предначертано судьбой, – произнесла она на кечуа.
Услышав сзади какой-то шорох, я невольно оглянулся: за моей спиной возникли трое воинов, облачённые в шкуры лам.
– Мои телохранители, – пояснила Килиан и жестом велела им удалиться. – Ты пришёл с чистыми намерениями, не так ли?
– Да, богиня. Я пришёл с миром, – подтвердил я.
– Нить судьбы привела тебя в храм Луны, – продолжала Килиан. – Она протянулась из Ла-Платы[24].
– Откуда тебе известно, что я пришёл из Ла-Платы?! – воскликнул я изумлённо.
– Ты забыл, что я пророчица? У меня было видение…
– Какое? –
Крупнейшая провинция того времени, расположенная на территории Аргентины, охватывающая также южные и юго-восточные районы Парагвая.
