пота, через лоб и левую щеку тянулась глубокая царапина. Шапка слетела с головы, коса, вся растрепанная, упала на плечи.
– Страшно, – сказала Анна.
– Одних страх сжигает, других закаляет. Брат твой ускакал.
– Как? Быть того не может.
– В этой жизни все бывает, – серьезно возразил старик.
Анна присмотрелась к нему внимательнее:
– Откуда ты знаешь, что он мой брат?
– Тоже мне загадка. Ты – Анна, он – Вячеслав. Оба Ярославичи.
– Неужто ты нас в Киеве видел?
– Кого я только не видел, – уклончиво ответил старик. – Сердце мое с возрастом остыло, но ты его сегодня согрела, Анна. Спасла Егорку.
– Егорка – это тот пастух? – догадалась она.
– Твоя правда.
– Я тебя больше спасала, чем его, – сказала Анна, и это получилось у нее почему-то зло. – У Егорки ноги резвые, а ты бы не убежал.
– Мне без надобности, – сказал старик. – Буян бы меня не тронул.
– Ты его знаешь?
– Я всех зверей знаю.
– Так ты кудесник? – Анна сделала шаг назад. – Не сглазишь?
– Наоборот. Порадую тебя. Замуж хочешь?
– Нет! – быстро вскричала она.
– Хочешь, – возразил таинственный старец. – И любви хочешь, и деток. Все это у тебя будет.
– Когда? – вырвалось у нее.
– Скоро. Свадебный венец будет, потом корона и трон королевский. – Последовала многозначительная пауза, а затем и продолжение: – Если ты их выберешь.
У Анны вырвался нервный смешок.
– Кто же от такого откажется?
– Ты можешь отказаться, – был ответ. – Выбор всегда за нами. Нужно только не проскочить распутье. Повернешь правильно, попадешь в нужное место. Или…
Старик умолк, выжидающе глядя на Анну. Одна его косматая бровь приподнялась.
Анну обдало холодом. Внезапно ей стало страшно – куда страшнее, чем во время состязания с Буяном.
– Мне пора, дедушка.
– Так иди. – Он протянул ей утерянный колпак, неизвестно как и почему оказавшийся в его костистой руке. – Я тебя не держу. Но помни, что я сказал тебе о распутье. Мы еще встретимся. Как увидишь меня, так знай – настало время выбора.
– Между чем и чем выбирать? – спросила Анна, любопытство которой оказалось сильнее желания бежать сломя голову с этого луга, который был уже не таким солнечным и ярким, как вначале.
Веселые желтые одуванчики успели увянуть и сморщиться, тени под деревьями и кустами потемнели, а в небе сделалось пусто и сумрачно от приплывших туч.
– Скоро узнаешь, – пообещал старец без улыбки и даже вроде как с угрозой. – Беги. Вечереет. Тебе пора.
Не споря, Анна побежала вниз, где призывно ржала застоявшаяся Ласточка.
Неужели усмирение Буяна
