отвечает женщина. – Меня интересует только Кристина.
Она переводит взгляд на картину. Каким-то чудесным образом ее спокойные манеры и тихая сосредоточенность заставляют меня взять себя в руки. Ужас рассеивается. Я снова смотрю на девушку в бледно-розовом платье.
– Знаете, один из критиков, писавших об этой работе Уайета, как-то заметил, что сначала вы видите кремень. Нужно подойти ближе, чтобы ощутить жар огня.
Женщина молчит. Но я знаю, что она ощущает этот жар, хоть мы с ней и не знакомы.
– Я часто спрашиваю себя, а не была ли Кристина влюблена в Уайета. – Я вдруг ловлю себя на том, что начинаю грезить наяву. – Они вместе проводили время… По-моему, очень легко влюбиться в того, кто очарован тобой настолько, что готов обессмертить тебя на полотне.
– Или, быть может, подобно многим из нас, Кристина любила то время. Время, когда любили ее.
Эти ее слова – и не исключено, что и взгляд, устремленный на меня с бесконечной нежностью и грустью – вызывают у меня изумление.
А как насчет времени, когда любили меня саму?
– Что ж, думаю, мне пора оставить вас с Кристиной наедине, а самой вернуться к работе, – говорю я и сама удивляюсь тому, с каким невероятным трудом даются мне эти слова.
– Мне было очень приятно с вами побеседовать, – отвечает старушка. – Надеюсь, у нас будет возможность продолжить знакомство. Я намерена прийти сюда еще раз.
И, прежде чем я успеваю пробормотать «Мне тоже», ее взгляд возвращается к Кристине. Я еще несколько мгновений смотрю на незнакомку, на ее ангельский профиль, но она больше не обращает на меня внимания.
Уходя, я случайно замечаю, что эта женщина носит обувь на убийственно острых шпильках, от которых я сама отказалась еще несколько лет назад.
И я не могу сдержать улыбку.
Глава четвертая
В моей квартире царит какая-то потусторонняя тишина. Не думаю, что раньше я замечала, что тишина может со мной разговаривать. Переступая порог, я чувствую себя так, будто оказалась по ту сторону реальности. Обычно уже одно ожидание скорого возвращения Джастина давало мне ощущение полноты жизни. Не успев войти на кухню, я замираю на месте, и на миг от острого осознания его отсутствия у меня вновь перехватывает дыхание.
Я даже не могу сказать себе, что Джастин уехал в командировку в Лондон и вернется в пятницу, ведь это неправда. Цифры на микроволновой печи подмигивают мне. Внезапно с легким гудением пробуждается к жизни холодильник. Но все равно, и вокруг, и внутри меня властвует все та же бездонная, жуткая тишина.
Я машинально снимаю жакет и сбрасываю с ног туфли на маленький коврик у двери. Войдя в спальню, расстегиваю юбку и позволяю ей упасть на пол – чего никогда бы не сделала, будь рядом Джастин. Краешек его рубашки с короткими рукавами, как и утром, выглядывает из корзины для грязного белья. Кажется, она занимает куда больше места, чем полагается. Будь
