оратор, человек невероятной харизмы – покорить его как мужчину означало приобщиться к революции, к власти… Раскольников смог и понять, и простить её. Этот эпизод с Троцким не сыграл практически никакой роли в их отношениях…
Восстановив всё случившееся в эти дни с Раскольниковым и Ларисой по рассказам тех, кто был с ним знаком по совместному участию в гражданской войне, писатель Владимир Савченко в своём романе «Отступник: драма Фёдора Раскольникова» с максимальными подробностями описывает события, связанные с падением Казани, при этом концентрируясь, в основном, только на том, что касается непосредственно самого Фёдора Фёдоровича. В частности, он об этом пишет следующее:
«…Он уходил с отрядом красноармейцев, который прикрывал отход обозов с беженцами и воинским имуществом, выбиравшихся на Сибирское шоссе. Шли в арьергарде, отстреливаясь от наседавших чехословаков.
Получилось так, что, прикрывая с фланга какую-то часть, решившую зацепиться на задворках лесопильного завода, задержались, оторвались от обозов, они ушли далеко вперёд. И тут неожиданно, отсекая отряд от шоссе, из-за окраинных хибар вымахала конная батарея белоказаков, две упряжки низкорослых гривастых сибирских лошадей с всадниками и полевыми пушками, с грохотом, гиканьем понеслись полем к лесопилке. Лихо развернулись там, всадники по спрыгивали с коней, мигом привели орудия в боевое положение и стали лупить разрывными снарядами по лесопилке. А следом за батареей из-за хибар высыпали пехотинцы в темно-серых мундирах, не чехи и не казаки, должно быть, какой-то отряд армии Комуча, с винтовками наперевес устремились в том же направлении, к лесопилке <…>.
Нужно было прорываться к шоссе. Командовал арьергардным отрядом красноармейцев немолодой солдат с черной бородой, в черной барашковой, несмотря на жару, папахе, в шинельной скатке через плечо.
– Значит, так, – сказал солдат, оглядев своё воинство, штыков двадцать, лишь комиссар с револьвером. – Двум смертям не бывать, одной не миновать. Возьмём на испуг. Всем держаться кучей. Выйдем за хибары – и бегом к шоссейке. Орудовать штыком, патроны зря не жечь. Перемахнул шоссейку – дуй вдоль неё с той стороны, там вроде низина <…>.
Вышли за последние дома и побежали. Оказавшиеся у них на пути солдаты в незнакомых мундирах замешкались, увидев несущуюся на них молча, с выставленными штыками ораву красноармейцев, брызнули в стороны, не думая сопротивляться. Но не все успели убраться с дороги, два или три человека упали, наколотые на штыки, ещё одного, опомнившегося из первых, выставившего было свой собственный штык, застрелил Раскольников. Это был румяный молодой мужик с голубыми глазами, весёлой ямочкой на щеке, он хотел пырнуть пробегавшего мимо него Раскольникова, тот увернулся, солдат изготовился послать винтовку сильнее, и Раскольников, не целясь, пальнул в его сторону из револьвера.
Добежавшие низиной до рощицы, налево от шоссе, остановились, переводя
