сама знаешь что.
Наташка вдруг дергается, вырывается и шипит:
– А вот расскажу! С чего это мне не рассказать? А если не хочешь, чтобы я рассказала, вот что ты мне сделай. Ты мне…
– Ну тогда прости, – перебивает ее Юджин.
И, глядя ей в глаза, отчетливо проговаривает про себя: «Прости меня, Наташка, но я, киборг-убийца, запрещаю тебе на меня ябедничать, поняла?»
Наташка громко икает.
– Я спать пойду, – заявляет она. – Я что-то так устала…
И, не дожидаясь Мулиного чая, уходит в комнату.
Муля поит чаем Юджина. А ведь этой даже приказывать не надо, думает Юджин. Эта точно не расскажет никому. Неизвестно почему, но не расскажет.
Когда девчонки уже давно спят, а Юджин сидит на кухне и, глядя сквозь тюль в черное окно, пытается осмыслить то, что сегодня случилось, приходят родители – сначала мама, а потом, минут через десять, и папа.
– А это что это у нас такое, там, где телевизор? – недоуменно спрашивает мама.
– А это мне Санек дал видик до завтра, – беззаботным голосом говорит Юджин.
– Ух ты! – у мамы загорается лицо. – Давайте перед сном что-нибудь посмотрим! Вместе, а?
Юджин пытается сопротивляться, но его дружно усаживают на диван, и он, скрипя зубами, третий раз за день смотрит «Красивую женщину».
Здыхлик. Хранитель сумки
– Открывайте тетради, – бодреньким голоском командует учительница литературы, невесть за что прозванная Тортилой. – Будем записывать характеристики главных героев. Эти характеристики пригодятся вам, когда вы будете писать сочинение на тему этого произведения.
Класс, испуская разноголосые стоны, шелестит тетрадными листками.
– А на фига нам эти характеристики? – доносится с задних парт.
– А? – удивляется Тортила. – Что? А! Ну да. Вы будете использовать эти характеристики, когда вы будете писать сочинение…
– На тему этого произведения, – глумливо подсказывает кто-то из отличников.
– Вот! – радостно кивает Тортила. – Да. Совершенно верно.
– А почему оно тогда называется сочинением, – лениво тянут с задних парт, – если, чтобы его написать, нужно использовать чьи-то чужие слова?
– А ты у нас, конечно, все сам напишешь! – кривится Тортила. – Могу себе представить, что ты там напишешь. Насочиняешь. Роман, наверное, прямо. Так, давайте-давайте, записываем, не отвлекаемся.
Класс, пыхтя, ковыряет в тетрадях ручками под ее диктовку.
Здыхлик косится на Тортилу. Непонятно, почему ее так зовут. Нет в ней ничего черепашьего. Золотые кудри, крупный полногубый рот, который она мажет розовой помадой. Рюмочная талия, длинная шерстяная юбка, узенькие-преузенькие лодыжки в плотных темных колготках, ладненькие туфельки. Картиночка. Почему Тортила? Наверняка у одноклассников на этот счет свои соображения. Но ими они со Здыхликом не делятся.
– Прямой, открытый, горячий… – диктует Тортила. Класс,
