дуб, это мой дед в период созерцания. А потом, гораздо позже, мальчик – это я, я вижу мир иначе. Вижу живые деревья, хулиганское солнце, а моя мама упорно ведет меня в «правильный» человеческий, где всё это только фантазии и глупости. Мой папа становится задумчивым, статичным дубом…
– А… Нимфа? – все же решается спросить Ольга. Любопытство перевешивает.
Рита грустно улыбается и пожимает плечами.
– Она не видит мальчика, она случайно здесь, проездом, мимоходом, и ей нет до этого мира никакого дела.
– Где сейчас эта картина? Я бы хотела ее увидеть.
На что Рита только отрицательно качает головой.
– Одна интеллигентная дама изодрала ее в клочья.
– Совсем? – удивляется Ольга и едва верит.
– В конфетти.
– В творческом экстазе?
– Если бы! В приступе праведного гнева.
– О, как!
– Картину нарекли дьявольской иконой, и в топку.
– Жуть!
– Не говори.
Ольга смотрит на Риту, Рита глядит в ответ. Мир вокруг странен, непривычен.
Диана провалилась на вступительных экзаменах, но возвращаться к родственникам в Городок была не намерена, устроилась на тот из московских хлебзаводов, где предоставляли общежитие. – «Я не сдамся! Не дождетесь!» – твердила она воображаемой приемной комиссии. У проходной ее неизменно встречал долговязый Кеша с любовью в глазах. Он поступил, что называется, не парясь, но только не представлял теперь жизни без непоступившей иногородней Дианы. – «Без тебя моя формула жизни не имеет ни решения, ни смысла» – говорил он. Диана соглашалась, не соглашалась, а все без толку, ибо она была уже смертельно им больна. Близость принесла щемящую нежность, невесомость, чувство полета. Жизненная неопределенность выбивала почву из-под ног, и этот же факт позволял воспарить над земным и привычным, вынуждая искать свои собственные решения древних формул созидания, создания одного на двоих теперь мира.
– Судя по количеству макарон, ты к нам надолго. – Девушки толкают полузаполненную тележку между стеллажами с продуктами. Ольга отправляет в нее пакетики приправ и бутылочку оливкового масла.
– Один дом спроектировать – это не быстро, а я планирую увековечить свое имя в целом городском районе.
Рита смеется:
– Макароны здесь сыграют ключевую роль, из них можно склеить макеты!
Ольга откровенно хохочет:
– Это я понимаю, видеть мир иначе и творчески подходить к техническому заданию!
Тем временем Джамала звонит в квартиру Ольги слушает тишину в ответ.
Часть утра она провела, тщательно продумывая собственный образ. То, что привлекает/нравится Золотареву, не подходит для Кампински – этот гениальный факт пришел ей в голову еще
