склонился к самой земле и дышал со свистом.
Жорка, не спеша, чтоб не подумали, будто он убегает, двинулся дальше – туда, куда только что пытался докричаться.
За спиной охали и волокли.
А впереди никого. И за углом никого. Лишь зеркальная дверь высокого вестибюля чуть колышется, играя светом, как потревоженное зеркало.
Зерцало жизни! Знал бы он тогда, что ждет его за ним.
Он побежал.
– Эээй! Сонек!..
Орать «Сонька!» – было неловко.
Ни ответа, ни привета, ни Сонька.
Оглядел дом. Не понятно – жилой или служебный. Серый, громоздкий. Подходить страшно. Но она где-то здесь.
Осторожно потянул металлическую ручку.
Нет. Эти двери не для него.
Чья-то сильная рука из-за спины потянулась к той же ручке, легко отодвигая дворника Жорку.
Человек не спросил его, не хочет ли он тоже войти? Молча, без усилия отодвинул и потянул дверь, сказав единственное:
– Стерх. – Примерно так же, как говорят «Сидоров» или «Рабинович».
Но он сказал это не Жорке, а кому-то еще. Куда-то в дверь.
И дверь отворилась.
Поэт Георгий высокомерно посмотрел в расширяющуюся щель и ничего там не увидел. Щель и щель. За ней сумрак.
Во всяком случае, проскальзывать сусликом в норку он не собирался. Противно.
Уж не пускают, так не пускают. Подождем-с.
Сейчас, излагая свою историю Соньке, он, конечно, пропустил эту обиду. И ту – еще более обидную обиду – ущербности. Где – он, и где – она?.. Дизайнер! Green freelancer!.. Пишет куда-то там. И вообще – чуть ли не из категории «А». Иначе, кто бы ее пустил в этот дом?
Горькие чувства Жорка оставил при себе и, повествуя, перешел к тому, как за бесцеремонной рукой Стерха еще одна рука выскользнула из пространства. Прямо из-за громадного мужчины. Легкая. Изящная. И все, что нарисовалось вслед за нею, было таким же легким, изящным, грациозным.
– Стелла, – произнесло великолепное создание, и вложило свою ладонь в огромную ладонь Стерха.
Стелла!.. Это было что-то!
– Высокая, вся такая… какая-то перламутровая девушка! – Жорка, перечислив уже дюжину достоинств, все никак не мог остановиться, стремясь дойти до сути в описании ее.
– Без метафор! – Недовольно остановила его художественный порыв Сонька. Она нетерпеливо шевелила губами. – И без подробностей. Нет, давай с подробностями.
– Даю.
Он приподнялся на локтях. Повторных поцелуев не намечалось. С вызовом (а злись!) сказал:
– Красивая девушка.
Сонька молчала.
– Этот дятел растаял. И о двери сразу забыл, – пренебрежительно осудил поведение отнесшегося к нему пренебрежительно мужчины Жорка.
Дверь осталась открытой, а мужчина со Стеллой медленно пошли по ступенькам обратно вниз. Она что-то говорила, невесомо поводя рукой, отбрасывая
