Я держу пари, что каждый может танцевать, даже если он швед. Если, разумеется, ему дать хорошего учителя. Чтобы это подтвердить, вы должны постараться и станцевать нам вольта в Двенадцатую ночь.[1] Думаю, этого времени будет достаточно для уроков.
– Боюсь, я не знаю ни одного учителя, ваше величество. – Мелодичный северный акцент Энтона стал резче от сдерживаемого смеха. Почему?! Розамунда поняла, что он на самом деле наслаждается происходящим! Он получал удовольствие от пререканий с королевой!
Такой дерзости Розамунда могла только позавидовать.
– Здесь вы ошибаетесь, мистер Густавсен. – Королева повернулась к Розамунде. – Леди Розамунда показала себя великолепным танцором, и у нее терпеливые, спокойные манеры, что большая редкость при дворе. Так, миледи, я даю первое задание при дворе – учить мистера Густавсена танцевать!
От такой неожиданности Розамунда похолодела. Она была совершенно уверена, что не сможет сосредоточиться на торжественном медленном павана или быстром запутанном вольта, если будет стоять возле Энтона Густавсена, чувствовать его руку на своей талии, видеть его улыбку совсем рядом. Она конфузилась от одного взгляда на него.
– Ваше величество, – наконец осмелилась она, – я уверена, много танцоров опытнее…
– Вздор! – оборвала ее королева. – Вы превосходно справитесь с этим. Вы дадите свой первый урок после церковной службы в утро Рождества. Что скажете, мистер Густавсен?
– Я скажу, ваше величество, что мое единственное желание – угодить вам, – ответил он с поклоном.
– И вы не из тех, кто уклоняется от вызова, да?! – слегка улыбнулась королева, и глаза ее сверкнули озорством, понятным только ей.
– Ваше величество, вы, как всегда, проницательны, – ответил Энтон.
– Итак, условия таковы: если я выиграю и вы научитесь танцевать, то заплатите мне шесть шиллингов и сделаете подарок леди Розамунде, какой мы обсудим позже.
– А если выиграю я, ваше величество? Елизавета рассмеялась:
– Уверена, мы найдем вам подходящий приз в нашей казне, мистер Густавсен. А теперь идемте, посол фон Зветкович, я хочу танцевать.
Королева поплыла дальше, Анна – за ней, с Иоганном Ульфсеном. Анна бросила косой взгляд на Розамунду, который обещал изобилие вопросов.
Вокруг них все успокоились, и Розамунда повернулась к Энтону. Ей показалось, что на какой-то миг их окутало собственное облако, густое, непроницаемое, заглушившее весь шум зала.
– Вы мошенник, – прошипела Розамунда.
– Миледи! – Он приложил руку к сердцу, глаза его потемнели от притворной боли, но Розамунда отчетливо слышала, что в его голосе прячется смех. – Что я сделал, чтобы заслужить такое обвинение?
– Я видела, как вы катались на пруду.
– Катание и танцы – не одно и то же.
– И там и там нужно держать равновесие, иметь грацию и координацию движений.
– Вы сами катаетесь?
– Нет.
