отбитое мясо. Попробовали заказать блюдо под другим названием в Исфахане, решив, что ошиблись в названии. Опять не то. Одно из объяснений, полученных от иранцев, – есть много вариантов приготовления одного и того же блюда.
Ричард Нортон в поездке по Исфахану везде говорил, что он американец, и повсюду встречал позитивную реакцию со стороны местных жителей. Одни говорили, что учились в США, другие – что имеют там родственников, третьи выражали надежду на скорейшую нормализацию американо-иранских отношений, четвертые (как наша гидша) стремились попрактиковаться в английском языке. На нас, русских, реагировали без энтузиазма, за исключением ряда продавцов, которые произносили отдельные фразы на нашем языке. В паре мест во мне узнавали русского по внешнему виду. Я устраивал розыгрыши. Когда нашу группу спрашивали, кто откуда, я говорил, показывая на Ричарда, что он – русский, Хэнк – голландец, я – американец. Часто верили.
Шокируют полуразрушенный, опустошенный вид памятников старины, почти полное отсутствие туристов и вообще посетителей. Где-то видели школьников, в другом месте – пару небритых (как и все иранцы) военных, в чайхане – американскую пару. Где-то в газете (иранской) прочел: «За двадцать лет после революции историческое наследие иранской цивилизации разрушилось более чем за 2 тысячи предыдущих лет».
Площадь Мейдане-Имам в Исфахане – вторая по размеру площадь в мире после Тяньаньмэнь (полкилометра в длину и двести метров в ширину) и уж точно самый большой на свете сохранившийся архитектурный ансамбль XVII века (1602–1627). Особенно красиво здесь ночью – бесчисленные арки окружающих площадь галерей ярко подсвечены, голубой купол мечети Имама и розовый купол мечети шейха Лотфоллы отражаются в огромном бассейне посередине, двадцатиметровая терраса дворца Али-Капу высится где-то в черных небесах, расписной портал исфаханского базара теряется вдали, и ни одного человека.
Мечеть Джаме – самая большая в стране, ее строили 800 лет, и любая часть свидетельствует только о своем времени, не заботясь о симметрии и упорядоченности. Четыре портала-ивана вокруг главного двора ничем не напоминают друг друга; монголы, сельджуки, савафиды и тимуриды толкаются и жмутся друг к другу;
количество закоулков с чем-то необыкновенным необыкновенно само по себе. Например, огромный кирпичный купол, которому 900 лет и который считается самым совершенным кирпичным куполом на свете, что бы это ни значило.
Резной михраб (алтарь) XV века, который был даже не украшен резьбой, а весь состоял из резьбы, в которой цветы оплетали вязь коранических сур.
Небольшая мечеть Лотфоллы – как сине-розовая фарфоровая чашка, вся невероятно стеклянная, изукрашенная, естественная. Это необыкновенно изящное сооружение, не случайно мечеть называли женской. Расположенный напротив шестиэтажный (каждый этаж метров по пять-шесть) дворец Али-Капу оказывается: а) не столько собственно дворцом, сколько воротами в шахские сады с прочими дворцами; б) собранием выдающихся стенных росписей.
Невообразимой
