человека с расстояния сотни шагов. А копья и алебарды способны поразить его с пятидесяти шагов. Когда барабаны полководцев приказывают наступать, а командиры и воины ругаются друг с другом, ломают стрелы и копья, а их алебарды качаются в нетвердых, дрожащих руках, то в этом случае лучше всего отступить, потому что если случится битва, то она станет подобна самоубийству. В течение многих веков полководцам не удавалось справиться с этим.
Воины покидают свои отряды из пяти или десяти человек; колесницы нарушают строй; наемные войска бегут, оставляя своих полководцев; бегут все – это те самые случаи, с которыми полководцам не удавалось справиться на протяжении многих веков. Сегодня если полководец может предотвратить эти четыре вещи, то он способен перейти через высокие горы, переправиться через глубокие реки и разбить сильного противника. Неспособность предотвратить эти четыре ситуации подобна потере лодки и весел, когда ты пересекаешь Янцзы или Хуанхэ. Это недопустимо!
Люди не получают удовольствия от смерти, и нельзя сказать, что они ненавидят жизнь, однако, если команды и приказы им ясны, а законы и правила подробно изложены, ты можешь заставить их пойти вперед. Когда накануне сражения ясно сказано о наградах и понятно, что наказания после битвы неизбежны, воины двинутся вперед, поскольку они осознают преимущества этого. И вот в этом случае их ожидает успех.
Прикажи, чтобы над сотней человек стоял командир, а сыма – над тысячей, а полководец – над десятком тысяч. И малым числом ты можешь тогда наказать многих и с помощью слабых наказать сильных. Если ты проверишь мои слова, то поймешь, что такая тактика достаточна, чтобы гарантировать порядок в Трех армиях. Если ты казнишь одного человека, никто не избежит наказания. Отцы не отважатся скрывать проступки своих сыновей, а сыновья не осмелятся покрывать своих отцов; в какой степени это справедливо для жителей государства?
Если воин использует свой меч, дабы порубить людей на рыночной площади, среди десяти тысяч человек не будет даже и одного, кто не станет сторониться его. Если я скажу, что дело тут не в храбрости одного человека, а в том, что остальные десять тысяч не такие, как он, то в чем причина? Нельзя сравнивать две вещи – быть готовым к смерти и искать спасения жизни. Если ты прислушаешься к моим словам, то поймешь, что мои советы достаточны для того, чтобы Три армии превратились в разбойника, готового идти на смерть. Никто не встанет у них на пути, никто не станет преследовать их. Они смогут достичь цели и идти вперед одни, сделавшись армией правителя или гегемона9.
Кто вел войско в сотню тысяч человек так, что никто в Поднебесной не мог противостоять ему? Князь Хуань10.
Кто вел войско в семьдесят тысяч человек так, что никто в Поднебесной не мог противостоять ему? У Ци11.
Кто вел войско в тридцать тысяч человек так, что никто в Поднебесной не мог противостоять ему? Сунь-цзы12.
Сегодня среди армий, ведомых полководцами из различных государств, нет ни одной, которая бы не насчитывала двухсот тысяч человек. Однако если они оказываются не
