style="font-size:15px;"> Я развернулась и быстро сбежала вниз по ступенькам. Сил на дальнейшее взаимодействие с Купером не было. Я и без того была выжата, как лимон. Поэтому, игнорируя возгласы друзей, почуявших неладное и выскочивших к тому времени из машины, отправилась к общежитию пешком. Мне это сейчас требовалось больше всего. Ужаснее ночи, наверное, в моей жизни ещё не было. Может быть, поэтому любимые мятные драже так быстро исчезали из кармана по дороге до студгородка. Но это не так уж важно. По крайней мере, когда я вернулась в свою постель без пятнадцати пять утра, мне уже не так сильно хотелось убить Купера. Изабель в комнате не было, и это, честно признаться, радовало. Наверное, она осталась у Купера или же Луи уложил её у себя. Кстати, со всей этой суматохой я совсем забыла про Роуз. Если я не ошибаюсь, на вечеринку они уходили вместе. Тогда возникает вопрос: где она ошивалась всё это время? А, впрочем, не так уж это было важно. Я здраво рассудила, что это может подождать до завтра. Больше всего мне хотелось закрыть глаза и забыть всю эту ночь, как страшный сон.
***
Если вам интересно, что случилось с Купером, то я, конечно, расскажу. По словам Изабель, все выходные он практически не выходил из комнаты, поскольку находился не в лучшем состоянии. Оно и понятно: похмелье плюс последствия драки. Но это ничто по сравнению с тем, что с ним сделал декан: его поставили на особый контроль и запретили покидать общежитие после десяти вечера, а вдобавок к этому назначили две недели общественных работ в студгородке. Хотите узнать моё мнение? Я очень и очень рада, потому что он этого более чем заслуживает, как бы цинично это ни звучало. Кстати, я же совсем забыла: Уильям очень любезно передал через Бёрнс своё царское «Спасибо». Так благородно с его стороны, правда?
Ладно, сарказм в сторону.
В понедельник нам пришлось вдвоём с блондинкой отдуваться за всех перед мистером Гарднером, ибо Коллинз простудилась и лежала в изоляторе с температурой, так как в ту самую ночь они с Луи поругались из-за сами-угадайте-кого, и Роуз шла до общежития пешком под проливным дождем, а мой друг-идиот за нарушение дисциплины (опять же, нужно поблагодарить Купера) был отправлен помогать «местному Рембо» таскать мебель в административном корпусе.
Конечно же, до мистера Гарднера дошли слухи о приключениях Уильяма, и он, мягко говоря, был очень недоволен. Да ещё и мы никак не поспособствовали улучшению ситуации, поскольку наш импровизированный бред не имел ничего общего с понятием «чёткая концепция проекта». В общем, нам дали ещё неделю на обдумывание идей, а затем, если мы так ничего и не сделаем, пообещали передать проект в руки более инициативной и обязательной группы студентов.
Вечером того же дня, листая комиксы, я неожиданно вспомнила о ежедневнике Уильяма. Почему он тогда так странно себя повёл? Что такого может скрываться за обычными рисунками? И возвращаясь к извечному вопросу о тесной дружбе Бёрнс и Купера, что могло сблизить этих двух абсолютно разных людей, не считая женитьбы родителей? Я смотрела на свою соседку, склонившуюся над ноутбуком
