становятся вещами. Это очевидная истина. Прямо сейчас я сижу на стуле. Он возник вначале в виде мысли в чьей-то голове – каждая его деталь. Каркас, ткань, изгибы, цвет.
Мысли становятся вещами. Это очевидная ложь. Я никогда не стану нападающим Национальной футбольной лиги, как бы искренне я ни думал об этом. И мне никогда не будет снова шестнадцать. И я никогда не смогу пилотировать космический корабль.
Между мыслями, которые становятся вещами, и мыслями, которые никогда не могут стать вещами, пролегает широкая пропасть.
В моей книге исследуется эта пропасть.
Зачем? Мы хотим быть в состоянии творить, воплощая свои мысли до крайних пределов, обогащая жизнь до границ наших возможностей. Мы хотим быть настолько счастливы, здоровы, состоятельны, мудры, довольны, созидательны и любимы, насколько это возможно. Кроме того, мы не хотим гоняться за призрачными химерами, за теми мыслями, которые никогда не станут вещами.
Применяя строгие научные стандарты в данном вопросе, мы видим, насколько широка эта творческая пропасть. Исследования показывают, что с помощью целенаправленных мыслей мы можем творить совершенно невероятные вещи.
Мысли материальны – эта идея стала клише в популярной культуре. Она высказывается как твердое положение метафизики, и некоторые духовные учителя приписывают разуму бесконечные возможности. Однако созидательные способности человека имеют явные пределы; я не могу создать авианосец, просто подумав о нем. Я не могу стать индонезийцем, перепрыгнуть Эверест или превратить свинец в золото.
Тем не менее новые открытия в таких научных областях, как эпигенетика, нейробиология, электромагнетизм, психология, киматика, здравоохранение и квантовая физика, показывают, что мысли могут быть крайне продуктивны. Страница книги или экран устройства, с которого вы читаете эти слова, возникли изначально в виде чьей-то мысли. Как и демократия, бикини, космические путешествия, иммунизация, деньги, спортивные рекорды и технические достижения.
Ученый против мистика
Наука и метафизика, по большому счету, считаются полярными противоположностями. Науке свойственны экспериментальность, практичность, строгость, эмпиричность, материалистичность, объективность и интеллектуальность. Метафизике присущи духовность, психологичность, абстрактность, мистичность, эфемерность, интуитивность, неповторяемость, неточность, субъективность, иномирность, непрактичность и недоказуемость. Наука изучает мир материи, тогда как метафизика стремится преодолеть его.
Но лично я никогда не воспринимал науку и метафизику раздельно и прекрасно себя чувствую, будучи и мистиком, и ученым-исследователем. Когда я привношу научную строгость в изучение сознания, обе стороны обогащаются.
Эта книга исследует науку, стоящую за созидательными силами разума. В ней рассмотрены учения, которые показывают шаг за шагом, как именно ум создает материальные формы. По мере того как каждый
