что вы готовы отдать за него?
– Не испытывай мое терпение, Глинн. От него зависит твоя жизнь.
«Ей действительно что-то нужно, – поняла Келси, – не просто информация, что-то большее». Эта мысль привела ее в восторг, и она уверенно откинулась на спинку дивана, скрестив ноги.
– Ты ничего не говоришь.
– А должна? Я так и не услышала предложения.
Лицо Красной Королевы перекосилось. Келси показалось, что она похожа на собаку, замершую перед миской с запретной едой.
– У вас так ввалились глаза, что во впадинах можно устроить уютное гнездышко, Алая леди. Что вас тревожит?
– Ты права, – медленно произнесла Красная Королева. – Я плохо сплю. Мне досаждают видения.
– Чего?
– Будущего, чего же еще?
«Прошлого», – почти вырвалось у Келси, но ей удалось удержать слова.
– Чума пришла на мои земли.
Келси моргнула.
– Болезнь?
– Не в прямом смысле. Эта чума идет из Фэрвитча.
Келси показалось, что сердце стиснула холодная рука.
– В твоем Тирлинге его называют Сиротой. Древнее чудовище, полное злобы. – Красная Королева взглянула на нее, прищурившись. – Но, думаю, тебе он знаком в другом обличье, Глинн. Возможно, в облике юноши. Юноши, привлекательного, как сам дьявол.
Келси хранила молчание, потому что знала, что ни на йоту не может доверять женщине, сидящей перед ней, но ее мысли непроизвольно понеслись назад, далеко в прошлое, к мальчику по имени Роу Финн, который уже успел ощутить пренебрежение со стороны города Уильяма Тира.
«Он всегда был здесь, – подумала Келси. – Всегда рядом, готовый уничтожить мое королевство, а возможно и весь новый мир. И я освободила его».
– Ужас наступает с севера, тесня моих людей на юг. Целые деревни стерты с лица земли.
– Что за ужас?
– Дети, – коротко ответила Красная Королева, скривившись в гримасе отвращения, за которой мелькнуло что-то еще; может, вина? – Они идут от деревни к деревне, вырезая стариков и забирая детей.
Келси закрыла глаза. В тот самый момент, когда она подарила Финну прощение, она ощутила, что это неправильный выбор, поняла, что острая необходимость в очередной раз заставила ее принять ужасное решение. За закрытыми веками замелькали картинки клеток перед Цитаделью, специальных клеток для маленьких детей. Память о них не принесла облегчения, лишь чувство полной беспомощности. Сделала ли она хоть что-то полезное за время своего правления? Что-нибудь значительное с исторической точки зрения?
«Озимандия, царь царей», – раздался шепот в ее голове, не ехидный, а скорее полный тоски, как ветер, что воет в пустоши. Когда-то Карлин заставила ее выучить это стихотворение Шелли, и теперь Келси точно знала, зачем.
– Почему дети? – спросила она.
– Не знаю. Это существо всегда требовало детей.
