ради любви к тебе, милый граф. Ах, какая была бы сладкая смерть – уйти с твоим именем на устах! Я так тебя обожаю. – И на сей раз она с нежностью поцеловала возлюбленного в плечо.
– Как ты узнала, что я в Петербурге?
– Очень просто! Я дала деньги в тех ресторанах и гостиницах, где ты бываешь, чтобы мне протелефонировали, как только появишься. Вот мне и сообщили сразу из двух мест – из «Астории» и из «Вены».
– И кто известил?
Вера Аркадьевна шаловливо улыбнулась:
– Свою агентуру не сдаю!
Она набросила одеяло на их головы и, прильнув к уху Соколова, прошептала:
– Я ведь теперь все про тебя знаю, ты полковник российской охранки. Сейчас кое-что скажу, а ты запомни: Германия скоро начнет войну с Россией.
Соколов сбросил с головы одеяло.
– Откуда у тебя такие сведения?
– К нам в субботу приходил с супругой Гельмут фон Луциус…
– Это советник германского посла?
– Ну да, Пурталеса… Поначалу они уединились в бильярдную, все там о чем-то шептались. А позже, за столом, водочки приняли, раскраснелись и уже вовсю спорили о сроках всеобщей мобилизации, об усилении агитационной и террористической деятельности в России и еще о чем-то. Да о той же мобилизации: дескать, надо сорвать новый призыв в армию в России. И в связи с этим что-то про Государственную думу вспоминали, про какого-то Малиновского… Я ведь не все слыхала. Меня постоянно болтливая Луиза отвлекала, супруга советника.
– А еще какие-нибудь, кроме Малиновского, имена упоминали?
– Да, Ленина, к примеру. Пурталес был недоволен, что германское правительство на него ставку делает, называл его «плешивым недоноском». А муж мой, наоборот, защищал Ленина, говорил, дескать, необходимо его активней субсидировать.
– Что еще?
– А еще вспомнили какого-то прокурора, кажись, Александрова. И очень при этом хохотали, ржали, словно жеребцы. Чего веселились? Право, не поняла. И больше ничего услыхать мне не удалось, вот истинный крест.
Вдруг обхватила обеими руками шею Соколова, потянула к себе:
– Ой, надоели мне эти мужские глупости! Иди, миленок, ко мне, ну же, скорей!
Государственные секреты
Потом, облизывая языком припухлые губы, томно говорила:
– Тебе что, списки агентов нужны? Ну, ласковый мой, не отказывайся. Ты в Поронино за какими-то списками мотался? Ленин сам об этом на всю деревню кричал, обзывался на тебя нецензурно. Да я тебе сколько хочешь всяких секретных бумаг притащу, у моего Лауница два сейфа набиты ими.
Соколов с деланым равнодушием произнес:
– Может, там ресторанные счета или другой мусор? Как ты разберешься?
Вера Аркадьевна задышала графу в лицо.
– Чего я, дура, что ль? – Малость подумала, предложила: – А хочешь, сам приходи, когда мужа не будет. Выгребай все, что хочешь, –
