столом, зарывшись в бумаги.
– А-та-та? – спросил он, подняв голову.
– Нет. Нормально, – отмахнулся я.
– А Настю видел? Она тебя искала, вся такая взволнованная… – усмехнулся Саня.
– Видел. Не до нее сейчас, – ответил я, проходя к своему столу.
– Ты, часом, не заболел? – удивленным тоном откликнулся Саня.
– Хорош уже, – скривился я. – Даже Федотыч эту тему завел…
– Кстати, – решил перевести тему Саня, – я не сдержался и вогнал твою записку в дешифратор. Ты извини, ладно?
– Наоборот, ты молодец, Саня, – я хлопнул по его выставленной ладони и, сев наконец за стол, дернул мышку, тем самым приводя компьютер в чувство.
Когда экран загорелся, я увидел, что дешифратор уже выполнил задание и смог привести текст записки в читаемый вид.
Вот что было сказано в ней:
«Милостивый государь! Спешу вам сообщить, что господин Н с улицы Петра Великого, дом 17, сегодня будет упокоен».
– И что это за нахуй? – спросил Саня, неизвестно когда оказавшийся у меня за спиной.
– Не знаю, – покачал я головой. – Ты не знаешь, где у нас такая улица?
– Впервые слышу… Вбей в «2ГИС», может, найдется.
Я загрузил программу и вбил через поиск интересующий меня адрес. Программа выдала мне ноль ответов по моему запросу.
– А записка оказалась с двойным дном, – покачал головой Саня. – Веришь или нет, Паш, но я слышал об улице Петра Великого, но от кого и где – не помню.
– Ладно, хуй с ней, – сокрушенно проворчал я. – Лучше послушай, что мне Федотыч подсказал насчет Пироговой и ее ведра. Ты не знаешь, у нашей уборщицы ведро никелированное?
Глава 3
– Вот, – я поставил на стол ведро. – Узнаете, гражданка Пирогова?
– Неужели нашли? – удивленно воскликнула та в ответ.
– Да, – кивнул я с серьезным видом. Саня за своим столом старательно имитировал смех под кашель.
– А грабитель?
– Не извольте беспокоиться, уже в Сибири, – ответил я и развел руками: – Простите, но в интересах следствия мы не имеем права разглашать его имя.
– Вот же вы какие молодцы, сыночки, – покачала головой Пирогова, умиленно смахнув несуществующую слезу, – Ведь можете, когда хотите, а?
– То есть вы признаете, что это ведро – ваше, так? – спросил я.
– Конечно, мое, а чье же еще? – улыбнулась Пирогова.
– Прекрасно, тогда подпишите вот здесь и здесь, – я быстро сунул ей в руки ручку и бумаги. Она расписалась там, где было указано, и я радостно выдохнул, не обращая внимание на её удивленный взгляд. Оставалось совсем немного потерпеть и доиграть эту комедию.
– Я могу забрать ведро? – спросила Пирогова.
– Да, несомненно, – улыбнулся я.
Схватив
