style="font-size:15px;"> Вышли они на Треугольную площадь (так она, оказывается, и называлась) и неспешно зашагали к воротам под башней. На площади было много ребят. Одни гоняли мяч, другие, задрав головы следили за кружившимися в высоте самолетиками. Над солнечными часами реял пестрый глазастый змей с мочальным хвостом.
– Ого! – сказала Белка. Тень часов показывала половину второго. – Мне ведь еще надо за хлебом и за луком… Странно, что мама до сих пор не звонит… – И телефон тут же задребезжал в складках клетчатой юбки.
– Да… Что? Мама, ну нисколечко не долго! Между прочем, сейчас каникулы, вот и гуляю… И вовсе не одна, а с мальчиком… Ну, как с каким! Со знакомым! – Белка дурашливо глянула на Вашека. Тот принял игру: всем своим видом изобразил примерного мальчика, с которым гулять одно удовольствие, мама может быть спокойна и счастлива.
Они расстались за воротами. Белке надо было налево, в булочную (у которой, кстати, бабки торговали луком и редиской). А Вашеку – направо, он жил в новом доме на улице Сурикова, в двух кварталах от Институтской.
Договорились, что созвонятся завтра.
Больница скорой помощи
Сёга качался на детских гимнастических кольцах. Он просунул в них ноги и висел вниз головой. Белые волосы были похожи на помело и едва не доставали до пола. В таком виде Сёга заулыбался навстречу Вашеку.
– Висит груша – нельзя скушать, – сказал Вашек. Сёга показал язык. Он никак не походил на грушу. Был он без футболки, и похожие на изогнутую проволоку ребра торчали под тонкой, как папиросная бумага кожей.
– Вашек, обед на плите, – сказала из спальни мама. Вашек заглянул к ней. Мама сидела у окна и держала красную Сёгину футболку. Часто двигала иглой.
– Ты что это шьешь?
– Вышиваю белую лошадку. На всякий случай. Пусть будет дополнительная защита…
– Вышей тогда еще G-1. Для полной точности.
– Обязательно… Иди поешь.
– А папа не придет?
– Позвонил, что задержится.
Вашек оглянулся на дверь.
– А вон то костлявое существо уже поело?
– Существо заявило, что у него опять нет аппетита, и ограничилось компотом. Просто не знаю, как с ним быть.
– Пообещай кормить через клизму!
– Я пообещала. Существо ответило где-то вычитанной фразой: "Клизма – не катаклизма, полезна для организма".
– Я не вычитал, я сам сочинил! – звонко возмутилось «существо» и упало на пол, стукнув локтями и коленями. Стук и голос разлетелись по всей квартире. Квартира была просторная, трехкомнатная. На нее ушли все многолетние накопления семейства Горватовых плюс всякие банковские кредиты. Затраты были такие, что теперь ни о каких летних поездках не могло быть речи. Разве что «выбить» для ребят льготные профсоюзные путевки в местный лагерь. Но Сёгу туда не взяли бы из-за медицинских сложностей, а чтобы Вашек поехал без брата – это помыслить было дико…
– Литературное
