и секс-шоп в одном флаконе, – вздохнул депутат. – И ты только что имел возможность в этом наглядно убедиться.
Потемкин задумался.
– Слушай, Сань, у меня к тебе вопрос есть.
– Валяй.
– Ты ничего не слышал про отель «Эдем»?
Фильштейн резко изменился в лице. Ухмылка исчезла, он вдруг стал серьезным и даже немного испуганным.
– Ты зачем это сейчас сказал?
– В каком смысле «зачем»? – удивился Кирилл. – Мне инвитэйшен[9] пришел. И я собираюсь съездить туда на уикенд.
– Рассказывай, как все было.
Потемкин обстоятельно поведал о своей переписке со странным отелем, опустив, впрочем, разные пикантные подробности. Выслушав, Фильштейн положил приятелю руку на плечо. Вид у него был крайне озабоченный.
– Послушай, Потемкин, если твой враг – язык, то мой – уши. Мне нельзя было всего этого слышать. Выход один. Я тебя редко когда о чем просил. Ты ведь сказал, что они предлагают не одному ехать. Так вот, я тоже должен с тобой туда полететь. Мне это очень важно, ты даже не представляешь себе как. Могу все это проспонсировать – заплачу и за себя, и за тебя.
Кирилл ничего не понял.
– Франкенштейн, – растерянно сказал он, – я тебя уважаю, конечно. Но, во-первых, лавандос у меня у самого кое-какой водится. А во-вторых, связь с ними односторонняя, и свой реквест я уже отправил. Там тебя не было. Хотя, – Потемкин немного поразмыслил, – я, пожалуй, попробую – мне твое предложение интересно…
– Ну вот и договорились.
Оба приятеля были весьма удовлетворены состоявшейся беседой, которая каждому казалась результативной и обнадеживающей. В этом, собственно, и состоял алгоритм функционирования средних эшелонов политической элиты в России. Потемкин хотел уже было раскланяться, как заметил, что к ним быстро приближается моложавая, одетая в элегантный костюм грудастая брюнетка. Ее боевой макияж напоминал раскраску самки морской игуаны в период спаривания, а парфюм был явно насыщен теми самыми феромонами, о которых Кирилл только что говорил с Филей.
– Риммуня! – хором выпалили Потемкин и Фильштейн.
Депутана
Это была легендарная депутана Государственной Думы Римма Мандрова. «Депутаной» ее прозвали еще пятнадцать лет назад, когда она только влетела в стройные ряды парламентариев по списку КПРФ, поразив всех своей молодостью, – на момент избрания пламенной большевичке едва исполнилось двадцать два года. В начале нулевых она вовремя уловила тенденцию и плавно перешла под крышу правящей партии, прихватив с собой изрядное количество «оппортунистов и соглашателей». Но смешное прозвище прицепилось к ней не только из-за резкой смены сюзерена. Все эти годы мужское население здания на Охотном ряду могло воочию наблюдать, что такое комплекс Мессалины. Римма была патентованной и совершенно бескорыстной блядью. Она вступала в интимную связь с каждой понравившейся ей особью мужеского пола,
Приглашение (англ.).
