его интересовало.
Теперь он мог в полной мере ощутить пульсирующую резь в затылке и слышать гул гигантского колокола в голове. Да, это вернулась способность ощущать. Но вместе с ней возник и прилив сил в мышцах. Действие наркотика закончилось.
Дабы не выдать себя, Кудесник не поднимал голову, но, пользуясь покачиванием «вертушки», сумел-таки увидеть двоих «азаматовцев», сидящих по обе стороны от него, и троих – напротив. «Полулицего» среди них не было.
Оружие «азаматовцы» держали либо на коленях, либо в руках, но Егор решил, что пользоваться они им не станут. Не для того нанят вертолет, чтобы ценный груз был расстрелян при попытке к бегству. «Для устрашения стволы взяли, – успокаивал он себя, – просто чтобы попугать в случае чего».
«Азаматовцы» травили анекдоты, один, прислонившись лицом к стеклу сдвижной двери, напевал какую-то грустную песню о трудной жизни в лагерях, другой аккомпанировал ему свистом. Было похоже, что они и впрямь на сто процентов верили, что наркотик продержит его в состоянии растения до аэродрома или куда еще они там направлялись. Никому из них даже в голову не пришло проверить, как там себя чувствует их ценный груз. И зря. Рука бродяги медленно, но верно двигалась к замку на уровне живота, в один щелчок освобождающему его от ремней.
Когда удерживающие «груз» шлейки поползли вверх, сидевший напротив него «азаматовец», травивший анекдоты про тещу, вскочил на ноги, ударился головой о потолок, выматерился и уткнул ствол в грудь бродяге. Остальные также схватились за автоматы и замерли, не зная, чего ожидать. И лишь когда Кудесник, больше не удерживаемый ремнями, начал клониться вперед, падая сидевшему напротив него бойцу на колени, все облегченно вздохнули.
И клюнули на его уловку.
– Тьфу ты, блин! – сказал один, опуская ствол. – Я уж думал, он пришел в себя. Держите его, братаны, пристегнем еще раз.
– Замок, видать, хлипкий… – повертев в руках крепежный карабин, повел плечом второй.
– Да пусть валяется тут, – лениво возразил третий. – Никуда он уже не убежит.
– Ты что, не слышал, что смотрящий сказал? – буркнул первый. – Бродяга должен быть зафиксирован в положении сидя, а не то кровоизлияние в мозг, и хана товару. А заодно и тебе, конвоир хренов.
Двое, что сидели по обе стороны от Кудесника, отложили оружие и подхватили бродягу, сползавшего в проход и (тут Егор понял, что даже немного переиграл) ударившегося лицом о скамью. Один «азаматовец» откинул назад его голову, встретился с помутневшими глазами – бродяга как только мог, изображал из себя «ушедшего в астрал» наркомана, – спросил, все ли у него в порядке. Кудесник, едва ворочая языком, ответил, что все нормально, но тот не расслышал его слов из-за стука лопастей и рокота двигателя. А когда его попытались поднять, бродяга обмяк и стал будто на центнер тяжелее, запутывался ногами и умышленно сползал на пол. Ему нужно
