Прежде чем выступать в военный поход, царь обязательно консультировался с оракулом и корректировал свое поведение в зависимости от полученного предсказания. К примеру, ассирийский царь Асархаддон получил одобрение своим планам в следующем послании:
Асархаддон, царь многих стран, не бойся!.. Я великая госпожа, я Иштар из Арбелы, уничтожившая всех твоих врагов перед тобой. Какие из слов, сказанных мною тебе, не исполнились? Я Иштар из Арбелы, я буду ждать твоих врагов в засаде и передам их в твои руки. Я, Иштар из Арбелы, буду идти впереди тебя и позади тебя. Не бойся!..
Асархаддон, не бойся! Я, бог Бел, говорю с тобой. Балки твоего сердца я укрепляю, подобно твоей матери, которая дала тебе жизнь. Шестьдесят великих богов стоят рядом со мной и защищают тебя. Бог Син – стоит от тебя по правую руку, бог Шамаш – по левую. Шестьдесят великих богов выстроились вокруг тебя, готовые к битве.
Вавилонская и ассирийская ритуальная практика чрезвычайно разнообразна и очень полно документирована. Подробнейшие многословные описания безошибочно указывают на тенденцию к формализму и одновременно на доминирующую роль, которую играют религиозные обряды в повседневной жизни. Как мы уже видели, жречество разделено на несколько отдельных категорий, продолжающих и развивающих те, что существовали уже у шумеров. Религиозный календарь повторяет шумерские священные сезоны, тоже с некоторым развитием и дополнениями. День Нового года – по-прежнему центральная точка религиозного года, и празднование Нового года в Вавилоне, подробное описание которого у нас имеется, подчеркивает природу празднования. Двенадцать дней подряд в святилищах идут ритуальные очистительные обряды, жертвоприношения и молитвы; главное событие праздника – клятва царя богам, великолепная процессия с множеством статуй и гадание о судьбе страны на следующий год; судьбу эту боги решают именно в этот период. Основой жизни по-прежнему является древняя шумерская концепция порядка; предугадывание событий заранее – обязательное условие того, что жизнь и дальше будет идти своим чередом. Но вавилонский Новый год несет в себе и другой, более древний смысл: празднование воскрешения Мардука – выражение первобытного культа, связанного с жизненным циклом земли. Так, одновременно с постоянным добавлением новых религиозных элементов сохраняются и обретают новую жизнь и древние черты.
Описание великолепных вавилонских праздников может создать у нас совершенно неверное представление о религии, высшим выражением которой они являются. По этим описаниям можно представить себе народ, спокойно и радостно возделывающий свою плодородную землю и почитающий своих богов-покровителей. Но мы не должны забывать о громадном количестве магических и пророческих текстов, о непрерывных и таких ненадежных попытках предвидеть судьбу, внушающую суеверный страх, и повлиять на нее, избежать всевозможных бед, которые угрожают всякому существованию. Мы должны помнить о мрачной перспективе жалкой жизни за гробом, когда душа будет вынуждена скитаться устало в поисках памяти о себе. Для вавилонян, как и для шумеров,
