несколько дней. Но шторм – это значит, что кораблю придется преодолевать бурные волны, и, хотя на «Шеере» были установлены орудия новейшего образца и артиллеристы отлично знали свое дело, тем не менее в таких обстоятельствах едва ли стоило рассчитывать на меткость стрельбы и быстрые результаты. А скорость корабля в то же время снижалась.
Внимательно рассмотрев все за и против в этой очень сложной ситуации, капитан Кранке решил атаковать конвой в тот же день и как можно быстрее. Сразу после того, как «арадо» благополучно вернулся на борт, «Шеер» полным ходом поспешил к месту предполагаемого нахождения конвоя.
Команда уселась за обед. Напряжение и волнение мешали молодым матросам есть, но закаленные ветераны ели с большим аппетитом, чем обычно. Они на своем опыте убедились, что человеку гораздо легче переносить всевозможные тяготы на полный желудок. Тем более, что долгие часы на вахте требовали от человека много сил.
После обеда, не дожидаясь особых распоряжений, разные боевые группы начали готовиться к бою. Они сняли палубные леера, наглухо завинтили иллюминаторы и отверстия, закрепив в нужных местах тяжелыми крышками. Близился решающий час. Это правда, что «Шеер» по боеспособности был практически равен линкору, и едва ли следовало ожидать, что у конвоя будет достаточно сильное сопровождение, чтобы вступить в схватку с «Шеером», но наверняка этого не знал никто. Всегда оставалась возможность вытянуть несчастливый билет.
14.27. Раздался крик впередсмотрящего: он заметил пятно дыма на горизонте на 50°. Тревожный сигнал прокатился по кораблю, поднимая волну возбуждения и энергии. Но почему только одно «пятно» дыма? Где остальные восемь кораблей, о которых сообщил Пич? Может быть, он ошибся? Но тогда выходит, что ошибся и его летчик-наблюдатель? Вряд ли. Во-первых, оба они надежные и опытные профессионалы, а во-вторых, бывает, конечно, что в глазах двоится, но где это видано, чтобы в глазах девятерилось?
Кранке тоже был озадачен, хотя и не сомневался в Пиче и летчике-наблюдателе. Как бы то ни было, час битвы еще не настал.
– Или это одиночка, который, как та знаменитая кошка, гуляет сам по себе, – задумчиво проговорил он, – или британский вспомогательный крейсер, посланный впереди конвоя на разведку.
Офицеры на мостике закивали. Наверное, капитан прав. Какие еще могли быть объяснения? Но все равно оставалось это маленькое неприятное «или».
«Шеер» быстро сокращал расстояние между собой и незнакомцем, и вскоре в бинокль уже были видны очертания самого обычного парохода без особых отличительных признаков. Он, словно одинокий бродяга, рассекал голубовато-стальные волны Атлантики.
– Так себе кораблик, – буркнул кто-то.
– С виду пятитонный.
– Пожалуй, побольше, – сказал моряк одной из призовых команд. – Но не намного.
Кранке и его офицеры внимательно изучали корабль в бинокли.
– Что-то
