он тихо постучал пальцами по моему плечу и очень доверительно спросил:
– А сколько наших сдались американцам?
Как я был горд, беседуя с отцом на такие серьезные темы почти на равных!
– Очень мало.
– Какая-то горстка. Понимаешь? Американцы теряют нескольких людей и уже пугаются. Они готовы сдаться. Наши лагеря для военнопленных полны трусливыми американцами. Конечно, попадаются среди них и отважные люди. Глупо недооценивать противника… Но давай посмотрим на это так, Ясуо. Допустим, сотня американских пехотинцев окажется против наших превосходящих сил на маленьком острове. Сколько американцев нужно убить, чтобы остальные сдались? Сколько?
– Не больше десятка, я думаю.
Отец слегка покачал головой:
– Нет, все-таки больше десятка. Двадцать пять или тридцать. А допустим противоположную ситуацию. Сколько наших нужно положить, чтобы сдались остальные?
– Они никогда не сдадутся!
– Вот видишь? За редким исключением японцев берут в плен только серьезно раненными или без сознания от большой потери крови. Дело тут не в физической силе и вооружении. Дело в смелости и решимости… в силе духа! Поэтому Япония обязательно победит. Ты понимаешь меня, сын?
– Да, папа.
Глава 3
Долгие зимние дни
На следующий день в школе я рассказал друзьям о той чести, которой удостоился, и снова стал важной персоной. Во время обеда у меня почти не было времени достать из коробочки суси и перекусить. Одноклассники обступили меня и стали задавать бесконечные вопросы.
– Он приехал прямо к вам домой? – спросил кто-то.
– Да, – ответил я. – Капитан пробыл у нас несколько часов и даже обедал с нами.
Кэнжи Фуруно, один из лучших планеристов, обстреливал меня одним вопросом за другим:
– Он приехал и прямо спросил тебя? Что он делал? Он сказал, что от тебя будет требоваться?
– Конечно, он спросил меня, – ответил я. – Естественно, мы с отцом все обстоятельно обсудили.
– Ну и что капитан сказал? – настаивал Кэнжи. – Он так и спросил: «Не будешь ли ты любезен оказать честь имперским военно-воздушным силам и вступить в их ряды?»
Несколько учеников натянуто рассмеялись.
Я оставался серьезным. Кэнжи по иерархии вдруг оказался ниже меня. И остальные ученики тоже.
– Капитан Миками сказал только, что я выбран на службу его императорского величества.
– Он даже не дал тебе времени подумать? – спросил один из младших ребят. – Ни одного дня?
Почти неосознанно я посмотрел на него так, как вчера вечером посмотрел на меня капитан. Улыбка исчезла с лица паренька.
– Разве в таких случаях надо думать?
– Да… Наверное, нет. – Парень запнулся.
Тацуно ел абсолютно молча и слушал нас. И казалось,
