финансирования решено сократить, и поэтому я больше никогда не прочитаю творений, выходящих из-под вашего блестящего пера».
Но ВэУ сказала другое:
– И я решила реорганизовать вашу рубрику. Сделать из нее целый раздел в журнале. А редактором раздела будете вы. Что думаете?
– Я думаю, это прекрасно, – искренне ответила я. – Это будет раздел о… Э-э… Кулинарии?
– Кулинарии? – переспросила меня ВэУ, сморщившись так, словно я упомянула, скажем, дохлых крыс. – Конечно же, нет! Мы ведь не журнал «Работница», Милена! Хотя ваши зарисовки превосходны, но целый раздел, посвященный еде, – это чрезмерно.
– А о чем же? – переспросила я. Мне хотелось как можно лучше понять свою задачу, и я вовсе не желала раздражать Варвару.
– Я думала, вы сообразительнее, – язвительно отметила Великая и Ужасная. – Он должен быть вообще… Ну скажем так, об удовольствиях. О тех удовольствиях, что может предоставить нам жизнь. Название придумаете сами. К завтрашнему дню набросайте мне десятка два названий и представьте проект раздела. Я просмотрю, посоветуюсь кое с кем, и…
– Радость жизни, – брякнула я, испугавшись, что слишком низко пала в глазах Варвары.
– Это вариант названия? Мне нравится. Но все же поработайте там еще. Знаете, Милена, мне пора бежать. Значит, завтра я вас жду, скажем, где-то около полудня. Занесите проект, поболтаем, пощебечем о своих девичьих делах…
Меня нисколько не обманул легкомысленный тон предложения Великой и Ужасной. У нее была своеобразная манера выражаться, только и всего. «Где-то около полудня поболтаем» значило только одно – едва пробьет двенадцать, я должна как штык стоять на пороге кабинета редактора, держа под мышкой папку с проектом.
А я даже толком не поняла своей задачи!
И посоветоваться мне было не с кем. Поймите меня правильно, но если у вас имеются две сестры – почти ваши ровесницы, то подруг у вас скорее всего не будет. Но вот к сестрам вы сможете обратиться в любое время дня и ночи.
Я позвонила Елене Прекрасной, и она сказала:
– Приходи прямо сейчас. Купи по дороге бутылку вина. У меня девочки.
Ее «девочек» я про себя звала приспешницами. Это были – уже знакомая вам Жанна Компостер, тогда еще промышлявшая не аюрведическими тонкостями, а банальным наращиванием ногтей, и колдунья Вита, тоже в своем роде замечательный персонаж. Присутствие этих двоих значило, что моя сестрица на мели. В периоды благоденствия Компостер и колдунья в дом не допускались. Будучи при деньгах, Елена делала маникюр в каком-нибудь пафосном месте и достаточно уверенно смотрела в будущее, так что услуги колдуньи ей были как бы и без надобности. Но в случае финансовых проблем обе приспешницы оказывались тут как тут.
Елена покоилась на своем широком, застеленном белым мехом, ложе. По обе стороны от нее расположились приспешницы. Справа Компостер разложила на ночном
