поговорив с мужчинами, мама жестом велит нам вернуться.
Теперь незнакомцы стоят, а мать ненавязчиво демонстрирует им свой нож, будто это просто продолжение ее руки. Часть ее плоти, которую она знает в высшей степени хорошо.
– Почему бы нам вас просто не утопить? – вопрошает она.
– Неужто вы утопите ребенка? – спрашивает в ответ темноволосый.
Он выпихивает вперед мальчика. Мы с сестрами крепко вцепляемся друг в друга. Мальчишка на самом деле вполне милый и безобидный. Только глаза у него красные, как у кролика.
– Ради своих девочек я готова на все, – твердо говорит мама.
Мужчина глядит на море. С виду оно спокойно, но там много течений, что способны вмиг утянуть тебя под воду.
– Мы можем вам пригодиться, – подает голос тот, что постарше. – Мы способны вас защитить.
– Мы не нуждаемся в защите, – отрезает мать.
– Это пока. Возможно, вскоре такая нужда и возникнет, – возражает ей темноволосый. – Поймите, от нас вам нет никакой угрозы. Но там, в большом мире, много чего происходит. И к вам могут заявиться те, что куда хуже нас.
Мать как будто обдумывает его слова.
– Может, это счастливый случай, – продолжает увещевать темноволосый. – Ведь мы такие же отцы и мужья, как был он.
Значит, она им уже сообщила. Меня мгновенно пронзает укол горечи. Мужчина переводит взгляд на нас.
– Мы кое-что смыслим в том, как обеспечить безопасность.
Мальчик резко садится обратно на песок, словно у него вдруг отнимаются ноги. Мужчина постарше кладет ему на макушку ладонь.
С тех пор как не стало Кинга, мы не снарядили ни единой ловушки. С тех пор, как не стало Кинга, мы напрочь запустили обход территории. Мы не убивали никаких животных, способных содержать в себе токсины. Мы вконец уже размякли, уставшие от постоянных тягот бдительности.
Однако мама не спешит с решением. Она знает, как лживы бывают мужчины и как они умеют убеждать.
– Нам нужно время подумать, – молвит она. – А пока что оставайтесь здесь. Там, где мы смогли бы вас видеть.
– Но где нам тут укрыться? – недоуменно глядит на нее темноволосый.
– Шторм уже закончился, – пожимает плечами мать.
– Можно попросить у вас хоть немного воды? – спрашивает тот, что постарше.
– Да вон, сколько хотите! – широким жестом показывает она на море.
– Мы что, так вот и позволим им умереть? – спрашивает Грейс с несвойственным для нее оживленным интересом, когда мы возвращаемся в дом и садимся за столиком, где всегда завтракаем, словно бы ничего не случилось.
Мама запирает двери в столовую и в кухню, что обычно бывают у нас открытыми.
Из окна мы смотрим, не отправятся ли мужчины к причалу – впрочем, у нас нет ни одной достаточно большой лодки, чтобы вместить их всех. Оставшаяся у нас моторка, издали сияющая бело-красной расцветкой, унесет самое большее только двоих. А гребная лодка
