реальными политическими фигурами, однако был доволен, что молодежь обладает достаточной уверенностью, чтобы обсудить с ним неясности. Он назвал их переговоры «чрезвычайно удовлетворительным обменом идеями, чувствуя, что стоит между молодежью и Герделером, так же как между военными и гражданскими противниками нацизма, которых всячески пытался сблизить и ликвидировать растущие противоречия между ними. Эти противоречия он вполне обоснованно считал несвоевременными и пустыми. Его постепенно стало раздражать твердолобое упрямство Герделера. «В разных слоях появились серьезные сомнения, касающиеся Герделера, во всяком случае как политического лидера». К этому времени Хассель стал считать лидерство Герделера рискованным. В своем политическом окружении Бек считался признанным лидером, но, как утверждал Хассель, он постепенно становился слишком снисходительным. В общем, Хассель, имевший немалый дипломатический опыт, очень беспокоился из-за столкновения личностей. По его мнению, число пригодных для дела людей было слишком мало, чтобы позволить себе споры из-за пустяков. Ему казалось, что проблема членства в теневом кабинете мало– помалу выдвигается на первый план и многим представляется более важной, чем устранение Гитлера.
Поучаствовать в исторической встрече в доме Петера Йорка был приглашен Бек, но Герделер сделал попытку завладеть всеобщим вниманием и возглавить беседу. Бек, по словам Хасселя, был «слаб и сдержан», зато Герделер показался ему «реакционером». Хассель отметил резкий контраст, особенно в идеях, касающихся социальной политики, между молодежью и Герделером.
Из десяти человек, присутствовавших на той встрече, только один Ойген Герштенмайер пережил события следующего года. Герштенмайер вспоминает, что, пока Тротт говорил о необходимости европейской федерации, а Йорк об административных реформах в Германии, все шло хорошо. Герштенмайер тоже внес свою лепту, упомянув о необходимости сотрудничества между церковью и профессиональными союзами. Но вскоре Мольтке и Герделер сцепились не на жизнь, а на смерть.
Встреча, продолжавшаяся несколько часов, завершилась своего рода соглашением – снова и снова повторенным призывом к скорейшему перевороту. Бек, который слушал внимательно, но в дискуссии не участвовал, подвел итог, заявив, что для начала должен выяснить, какими должны быть силы.
Эти силы появились со стороны, откуда никто из присутствовавших на встрече их не ждал. Речь шла о молодых военных с русского фронта.
4
1943 год стал годом, когда военная удача стала изменять Гитлеру. Все началось с разгрома под Сталинградом, за которым последовала потеря Северной Африки, крах Муссолини и оккупация союзниками Италии, отступление на Восточном фронте, усилившиеся бомбежки Германии. Это также был год, когда единственные люди, обладавшие ресурсами для осуществления переворота, военные, дали миру группу молодых и целеустремленных офицеров, которые не боялись риска, неизбежного при покушении
