слишком взрослыми, а к моменту его похода в первый класс они разъехались на учёбу, так что не могли влиять сильно на его становление как человека. Бабушка для него была всем; именно от неё он усвоил принципы, которым позже следовал всю жизнь: не укради, не обманывай, люби и уважай ближних.
Ему нечего было скрывать, и с этой стороны к нему не за что было ухватиться. Но вот со страной какой-то непорядок, и кто-то решил, что нельзя оставлять без чьего-то (чьего?) внимания государственных деятелей, к коим, без сомнения, относился и сенатор Брянцев.
Первое, что надо сделать, – оставить всё как есть, ничего не меняя, убедить проверяющих, которые осматривают его по какому-то графику, что он ничего не заметил.
Второе – нужен новый блокнот для интимных записей на острые темы, к ним, без сомнения, отнесутся и заметки о ходе расследования. Шифровать их? Нет, он без специального знания не сможет создать личный шифр.
Блокнот будет содержать новые пароли, логины новой электронной почты и соцсетей, которые, ориентируясь на степень защищённости, предстоит выбрать.
И вдруг: блокнот должен быть абсолютно одинаковым с имеющимся! Хранить его во время работы в офисе нужно в том же ящике стола! И придумать способ перемещения его из личной папки в стол и обратно!
Открывать новые счета в банках смысла нет.
В телефоне щелчок и голос Лики:
– Доброе утро, Александр Михайлович! Напоминаю: сегодня заседание вашего комитета, в папке на столе я подготовила материалы к нему, посмотрите насчёт дополнений, время ещё есть. А завтра совещание с помощниками по данному им заданию. Все материалы по нему у них.
– Спасибо, Анжелика Михайловна! Как настроение?
– Бодрое, как всегда, Александр Михайлович!
– Вот и прекрасно, – и машинально, открывая папку, – тонуть, значит, будем с песней!
Лёгкий смешок и отключение.
Брянцеву, однако, было не до веселья: помимо случившегося утром ему впервые с момента избрания (назначения?) в Совет Федерации предоставили тридцать минут драгоценного времени для доклада о состоянии морского и речного транспорта и перспективах развития этой отрасли.
Он давно готовился к этому докладу, собирал разную информацию не только из открытых российских источников, но и закрытых, предназначенных для служебного пользования; там в основном содержались зарубежные сообщения о России, публиковать которые было, мягко говоря, некорректно.
Собранного оказалось столько, что перед ним встала дилемма: либо рассказать всю правду как есть, либо проскользнуть между фактами и лёгкими неточностями, откровенными домыслами, скрывающими её. Собственно, это как раз было то, на что имели зуб пропагандисты; оно было противно натуре Брянцева.
Он был человеком дела; когда его выбрали генеральным директором Северного пароходства, находившегося в плачевном, предынфарктном состоянии, он сумел за пять лет вывести его в передовые структуры России.
Получив назначение в Москву,
