крупный алмаз.
– Чертовски рад познакомиться, – улыбнулся Носков. – Ну, я тебя таким и представлял. Присаживайся, сынок.
Радченко тряхнул протянутую руку. И подумал, что стельки ботинок Носкова стоят дороже, чем его костюм, галстук и портфель с бумагами.
– Как перелет, тяжело?
– Все в порядке. Просто сразу трудно привыкнуть к большой разнице во времени. Здесь всего пять часов, а в Москве уже за полночь.
– Уже завтра освоишься, – сказал Носков. – Как тебе Нью-Йорк?
– Ну, я тут четвертый раз, – сказал Радченко. – И всегда много работы. За три прошлых приезда нигде не был. И ничего не видел, кроме деловых бумаг.
Откуда-то доносилась тихая музыка, вариации на тему мюзикла «Мамма миа». За витриной, на катке из искусственного льда, отделенном от ресторана только невысоким бортиком из прозрачного плексигласа, кружили парочки. Казалось, кто-нибудь вот-вот поскользнется, упадет и въедет прямо в витрину, размолотив коньками зеркальное стекло.
На лед выкатилась темнокожая красотка в белом трико и короткой прозрачной юбочке. Она встала возле бортика катка, как раз напротив столика, словно именно в этом месте собралась размяться. Но вместо разминки закружилась на месте, подняв кверху руки. Остановившись, вгляделась в стекло витрины и послала воздушный поцелуй сначала Носкову, затем Радченко. Сделала пару смешных неуклюжих движений, словно подражала начинающим фигуристам, и, расставив ноги, растянулась на льду. Медленно поднялась, показывая, что упала она неудачно. Но тут же засмеялась, снова послала мужчинам воздушный поцелуй. И начала танцевать в такт музыке, игравшей в зале.
Носков сделал знак невидимому официанту.
– Посмотри пока меню, – сказал он. – Тут хорошая французская кухня. На горячую закуску я заказал тебе трюфели и жаркое из птицы. Лично я предпочитаю простую еду, ту, что едят американцы. Хорошо прожаренный стейк, бобы в сладком соусе с луком, на десерт сырный пудинг. О чем-то хочешь спросить?
– Почему во всем ресторане только вы и я?
– Я арендовал зал. Не люблю, когда вокруг крутится народ и мешает вести разговор.
Дима хотел сказать, что для разговора не понадобится много времени, но промолчал. Он долго листал меню, наконец выбрал горячее блюдо и свое любимое вино. Появилась девушка, похожая на стюардессу, выигравшую конкурс красоты. Выслушала заказ, но ничего не записала в блокноте. Только улыбнулась и ушла.
– В твоем распоряжении мой лимузин, – продолжил Носков. – У меня есть вертолет, яхта. Довольно приличная. В аэропорту Джерси – прогулочный самолет. Через два-три часа ты можешь, если захочешь, оказаться в Канаде. Или на юге Америки. А вертолет – на тот случай, если появится желание увидеть Нью-Йорк сверху. Вид на Манхэттен – лучшая урбанистическая картина в мире.
– Спасибо. Буду иметь в виду.
– Когда отправишься
