за эти качества Зюзин в свое время взял его в разведвзвод.
– Майор тренировал нас и по карте и на местности. Придется вспоминать и хотя бы вчерне нарисовать карту.
– Надо… – кивнул Матюхин, отмахиваясь от неподвижно висящего, как в непроветриваемой комнате, дыма. – У меня, как только понял, откуда немцы узнавали о нас, прямо-таки оборвалось что-то.
– Происшедшего теперь не вернешь. Давай займемся делом.
Похоже, Сутоцкий пытается перехватить инициативу, но это не волновало Матюхина.
Сутоцкий расчистил от хвоинок землю и концом ножа стал рисовать карту-схему местности.
– Значит, примем за основу Радово. Оно вот тут. Теперь пойма, передний край, просека, дорога… А дальше давай вспоминать вместе…
Матюхин молчал. Он смотрел на клубы табачного дыма и о чем-то сосредоточенно думал. Потом вдруг встал, пролез под ветвями, прошел до полянки. Ветер стих – послюнявленный палец почти не улавливал движения воздуха. Когда он вернулся, вид у него был довольный, словно он нашел что-то очень важное и нужное.
– Я так рассуждаю, – сказал он, – резервы наверняка станут возле воды. Такую махину напоить, обед сварить, баню организовать, постирушки, то да се – воды очень много нужно. Конечно, можно возить, так это значит дорогу накатать и показать лишние машины. Да горючего сколько потребуется. А его у швабов и так не густо. Значит, новеньких нужно искать возле речек или ручейков… Так что там было на майорской и лейтенантской картах?..
Они добросовестно вспоминали, прочерчивая линии просек, речушек и дорог, прикидывая, где немцам лучше всего расположить резервы. И когда карта-схема, пусть грубая, пусть неточная, все-таки была воссоздана, Матюхин вздохнул:
– Теперь предстоит проверить то, что мы надумали.
– Факт. Перекурим и полезем дальше.
Матюхин не ответил. Внезапно, кажется, почти над самыми их головами народился раскатистый гул самолетного мотора. Машина промчалась и скрылась, на мгновение блеснув в просветах между еловыми ветвями сине-голубым брюхом.
– Донесение получено, – улыбнулся Матюхин. – Пошли разведчики.
– Почему думаешь, разведчики?
– Штурмовик. Один мотор, а мощный. И без свиста, как у истребителей. А штурмовики в бой в одиночку не ходят. Значит, разведчик.
Они прислушались. Далеко вправо прогудел еще один самолет, и гул его мотора смолк как раз в той стороне, где, как предполагали разведчики, расположились эсэсовцы.
– Пожалуй, да, – согласился Сутоцкий, – разведчики.
– Сейчас утюжить начнут. – Матюхин приумолк, словно прислушиваясь к самому себе, и спросил: – У тебя в висках стучит?
– Стучит… вроде, – ответил Сутоцкий. – И как-то тяжело дышится…
– Вот-вот точно. И еще заметь: дым вверх не тянет. Он висит, даже чуть прижимается к земле, спускается.
– Ну и что?
– Во-первых,
