style="font-size:15px;"> – Ну, некоторые едут в горы. Некоторые – на море, к нам.
– Придет время, и я устану, Захар. – Ворон закряхтел и хлопнул оконными рамами. – Если я когда-нибудь замолчу, не сомневайся: я на море.
– Дурачок! – захохотал я. – Ты и так на море!
Тогда я не понял Ворона, а сейчас сам хочу в отпуск.
Наушники разрываются на максимальной громкости.
Ах, только б не кончалась эта ночь;
Мне кажется, мой дом уже не дом.
Я не навещаю Ворона и не обвожу Облако. Избегаю в школе Тору. Ради такого дела я даже расписание ее вызубрил. Пашка почти меня не трогает. Фингал не в счет. Предки радуются, что после учебы я спешу домой и запираюсь в своей комнате, а не лазаю по заброшкам. Им плевать, чем я занимаюсь. Главное – никому не проломлю череп. Нет, они не говорят об этом мне – они говорят об этом друг другу.
Зато Воробей со мной по-прежнему общается. Его старенькие часы тикают в кухне. Я поинтересовался у предков, откуда они взялись, сколько лет нашему дому, а матушка сказала, что раньше их дарили направо и налево. Какая-то акция от нового предприятия – рекламировали себя.
Я бы и дальше жил в пределах своей комнаты (если забыть о прогулках в школу и обратно), но девочка-сладкая-вата опять все испортила.
Плетусь я, значит, с учебы. И тут – визг со стороны Ворона, да такой, что помидоры на огородах вянут.
Я бы не вмешивался, если бы не узнал эти вопли. Тора. Снова она.
– Помогите!
Покореженные ворота машут мне, но я не обращаю на них внимания – еще чего! – и проскальзываю в дом. Обстановочка не поменялась: пыльные тряпки, дощаной пол, наш рисунок, часы на тумбочке, шашки. Хотя нет, поменялась. Добавилась Тора, привязанная к дряхлой табуретке. На виске – ссадина. Руки – в синяках.
– Что случилось? Это… Ворон?
– Да освободи же ты меня! – рявкает Хлопушка.
Я развязываю веревки и озираюсь. Здесь только мы.
– Почему он тебя не спас?
– После того как ты бросил его, он не подает признаков жизни. Ворон почти устал. Ты понимаешь, о чем я?
Тора подрывается и разминает спину. Она ведет себя так, точно и не звала на помощь. Точно ела мороженое с подругой и внезапно решила нагрянуть в гости к приятелю.
Я касаюсь ладонью ее раны.
– Кто тебя побил?
– Пашка.
– Вы же учитесь в разных классах! – выпучиваю глаза я.
– Да уж, преграда!
Наверное, я спал месяцев сорок и лишь сейчас очнулся.
– Я его спровоцировала. Ляпнула, что он слабак и неудачник. Что до сих пор читает детские сказочки.
– Серьезно?
– Да. У нас же с тобой общие источники, не забывай, – подмигивает она. – Он гнался за мной, но я этого и добивалась.
– Зачем?
Нет, все же я проспал месяцев сто.
– Да чтоб ты, дурак, проведал друга. И меня заодно.
Я таращусь на нее, помятую, с синяками на коленках. Она сошла с ума. Маленьким девочкам нельзя
