привольно от этого вида на далекое море. После необозримой равнины нудных кубанских степей, после грязи безнадежных казацких станиц, вид на эти горы как бы остановившегося с разбега Кавказского хребта, на эту даль привольного моря, на эти военные суда, на кипучую жизнь порта вливал какую-то новую бодрость. Вдруг вместо русской безнадежности почудилась заграничная кипучая жизнь, полная движения, новых возможностей и новых достижений.
Быстро понеслась моторная лодка, и я сошел на берег. Два-три поворота – и я перед домом, где живет профессор Маклецов. Вероятно, он не уехал: он писал мне, что уедет в последний момент.
Я вошел во дворик и подошел к небольшому крылечку. Вниз спускается седой, пожилой полковник.
– Здесь живет профессор Маклецов?
Полковник остановился.
– Профессор Маклецов уехал третьего дня на пароходе «Святой Николай» в Салоники…
Меня будто ударило обухом по голове.
– Я хорошо знал профессора Маклецова; он отвез письмо моей жене, – продолжал полковник.
Мы познакомились.
– А не знаете ли, господин полковник, где найти мне князя П. Д. Долгорукова?
– Нет, не знаю. Вероятно, узнаете в английской миссии.
Мне было очень досадно. Ведь я обладал единственным адресом профессора Маклецова; через него я мог связаться со всеми остальными. Где теперь найду я их всех? Я пошел наугад на главную улицу Серебряковскую. Тротуар был полон народа, главным образом военные; моя рука устала козырять. Но в этой густой толпе не было никого, кого я так жадно искал. И вдруг в толпе я увидел одного из видных сотрудников «Новой России» – М. Ю. Б. Я окликнул его. Мы поцеловались.
– Скажите, кто же в Новороссийске?
На лице Михаила Юрьевича видно было замешательство.
– Почти все уехали. Если бы вы приехали неделей раньше. Теперь прямо не осталось никого…
Оказывается, действительно, почти все уехали. Нет ни М., ни Ю., ни гр. П., ни А. – и из Центрального Комитета остался почти один князь Д., старый князь действительно хочет ухать в последний момент.
– Послушайте, я и забыл: ведь Н. С. К. занимает теперь пост генерал-губернатора, главноначальствуюшего Черноморской области…
Я полетел к дому губернатора. Красивый дворец, немного в стиле барокко, выделялся из соседних домов. Я вошел на лестницу, ведущую в стеклянные двери. Как раз в это время отворилась дверь, и Н. С. К. в сопровождении адъютанта вышел, чтобы сесть в стоящий внизу автомобиль. Я едва узнал Николая Сергеевича, которого привык видеть в свободном пиджаке, часто – как он любил – в белых спортивных брюках. Теперь он величественно спускался по лестнице, одетый в серую шинель. На плечах блестели золотые погоны гражданского образца – по классу должности – тайного советника. Во всей его фигуре видна генеральская солидность. Он остановился и подал мне руку.
– Я хотел
