и одиночество. Он не мог тогда еще понять и оценить поведение человека, для которого приближение бури лучше ненадежного штиля.
У Мещерякова сидел, как всегда, тщательно выбритый, предупредительный Шагаев. В штабе все было по-прежнему спокойно. Карта военных действий советско-германского фронта была исколота булавками, прихватывавшими красный шерстяной шнур. На левом фланге фронта шнур делил на ровные части Керченский пролив, уходя вниз от косы Чушки и западной оконечности Таманского полуострова и обрываясь разлохмаченными линиями на траверзе мыса Панагия.
Мещеряков говорил по телефону с командующим флотом, когда в кабинет вошли Букреев и Батраков. Предложив им кивком головы садиться, контр-адмирал продолжал разговор. Положив трубку, он встал, поздоровался с Букреевым и Батраковым, неторопливо разъяснил им цель вызова и их задачи. Они сводились к тому, что нужно было по тревоге поднять батальон, обмундировать в новое зимнее, погрузить на суда и выйти к фронту. На сборы и погрузку давалось два часа. Все хозяйственное имущество и обоз оставлялись. С собой надо было захватить только носимый запас боеприпасов и провианта.
– Моряки вас доставят в целости и сохранности до Таманского полуострова, – веселым голосом закончил Мещеряков. – С моря вас отлично обеспечат, а с воздуха позаботится генерал Ермаченков… Желаю удачи, Николай Александрович и… Николай Васильевич. Какое совпадение! Сразу два Николая. Добрый знак! Николай-то Мирликийский всегда был добрым хранителем моряков. А тут сразу два Николая! – Мещеряков провожал Букреева и Батракова. – Мы с Шагаевым от вас далеко не отстанем. Машиной выезжаем, как только справимся со всеми делами. Но на Таманском полуострове наш старший начальник – командующий фронтом. Ваш начальник и мой начальник.
У дверей, предупредительно раскрытых адъютантом, контр-адмирал остановился, хлопнул себя по лбу.
– Вот память, чуть было не забыл! – лицо Мещерякова стало серьезным. – Насчет ваших семей…
У Батракова сразу вспыхнули уши и побледнели щеки.
– Что с семьями?
– Ничего худого, Николай Васильевич! Просто мы втихомолку от вас договорились с Военным советом и решили ваши семьи выписать в Геленджик. Поближе к вам…
– В Геленджик? – Букреев удивленно посмотрел на Мещерякова.
– Здесь скоро будет вполне безопасно, Николай Александрович.
Букрееву стало неловко, так как контр-адмирал мог неправильно понять его удивление.
– Я не насчет безопасности семьи, товарищ контр-адмирал. Хотя это тоже важно… Но моя семья очень далеко отсюда…
– В Самарканде. Знаем и улицу, и номер дома.
– Им будет трудно самим выехать оттуда, так же как из Кировской области семье Батракова. У нас детворы много.
– Моя жена сама выедет, – обрадованно перебил Батраков, – отлично выедет! Ко мне выедет хоть на край света.
– А все же мы направим за ними людей, – сказал Мещеряков, улыбнувшись. –
