реальное удовольствие – тихий зубной скрежет, долетающий со стороны Алекса. Именно этот чудный звук заставил улыбнуться и проворковать:
– Хорошо, милый. Станцуй.
Теперь светлая сторона действительно стала светлой. В том смысле, что перестала напоминать убогую пародию и приобрела настоящие черты любовно-романтического жанра.
Для «госпожи» спешно притаранили красивое кресло, две из составляющих мою свиту тёток подхватили опахала, а ещё рядом возник столик с вином и закусками. В том же, что касается Тёмного Властелина – он разместился неподалёку и состроил такое лицо, будто ему всё равно.
Фактически мы сидели бок о бок, как этакие символы дуальности мира. Алекс – весь такой смурной и тёмный, и вся такая необыкновенная я.
Перед нами могло развернуться любое действо, но сегодня мы оба предпочитали танцы. Едва заняли свои места, развешенные по залу светильники притухли, а безымянный красавчик принялся танцевать самый настоящий стриптиз.
Нет, он не раздевался, ибо ничего кроме простынки и, как предполагаю, плавок на рельефном теле не имелось, однако движения были абсолютно характерными. Стрип-пластика в чистейшем виде! А ещё та-а-акой эротизм…
– М-да, – процедил в какой-то момент Алекс.
– Завидуешь? – не удержалась от шпильки я.
Главарь тёмных отчего-то поперхнулся вином, а я заулыбалась шире прежнего, ибо вообразила, как на сей импровизированный танцпол выходит Алекс. Представила, как Волков, энергично двигая бёдрами, стягивает с себя камзол и всё прочее. Как он завлекательно щёлкает языком в мою сторону, а потом…
Хотя нет. Нет и нет! Не надо! Просто чую, что если Волков с его колючей брутальностью обмажется маслом и начнёт выделывать нечто подобное, я точно со смеху помру!
Короткий взгляд на Тёмного Властелина, и я в который раз не удержалась. Потянулась и накрыла рукой его руку – мол, не надо, милый. Не грусти! Да, в сравнении с этим полуголым Аполлоном ты – лошара, но пластика – не главное и, если сильно захочешь, тоже вот таким кренделям научишься. И тогда на тебя тоже будут глядеть с восторгом! Может быть. Когда-нибудь.
Алекс покосился хмуро и руку из-под моей ладони выдернул. Пришлось вернуться к просмотру танца, а едва музыка стихла, поаплодировать и благосклонно кивнуть.
Чудо мускулистое просияло и изобразило поклон.
– Госпожа, – подобострастно сказало оно. – Вы… вы…
А вот тут случился коллапс – голос Аполлона сорвался. Вместо эротичной хрипотцы послышался писк, и танцор попытался прочистить горло, возвращаясь к прежнему тембру, но – увы. Закончил он всё-таки фальцетом:
– Госпожа, вы обворожительны! Мы все очень рады вашему появлению!
За словами последовал новый поклон, однако я внимания уже не обратила.
– Он что… евнух? – наклонившись к Волкову, изумлённо прошептала я.
Алекс остался невозмутим, только брови издевательски
