в столовую четы домовладельцев, которые, как она к тому времени узнала от прислуги, носили незатейливую фамилию Безымянные.
Завтрак, подобно ужину, подавался в строго определенное время, и определялось это распорядком дня и желаниями хозяина дома, Федора Михайловича Безымянного, местного литератора, библиографа и летописца.
Его самого Нина отчего-то представляла живой копией другого Федора Михайловича, Достоевского: с его продолговатым лицом, благообразной бородой, глубоко посаженными глазами.
Однако этот Федор Михайлович оказался крошечным, абсолютно лысым, говорливым живчиком, который буквально вкатился в столовую и, поцеловав руку Нины, тотчас уселся за стол и, повязав салфетку вокруг шеи, произнес:
– Так, так, так, где же моя кашка?
Его супруга торжественно подала Федору Михайловичу серебряную тарелку, прикрытую серебряным же колпаком, под которым находилась ароматная манная каша. Хотя Безымянный вел себя как капризный ребенок, жена относилась к нему с подобострастием и восхищением, называя, впрочем, исключительно на «вы».
Нина, которой тоже была предложена манная каша, впрочем, очень вкусная – с курагой, изюмом и орехами, не отказалась, не без улыбки наблюдая за сценкой за завтраком, в которой принимали участие супруги Безымянные, явно друг друга очень любившие.
– Федор Михайлович, а яичко всмяточку? Как же без яичка-то всмяточку? Вы сами говорили, что яичко полезно для мозговой деятельности!
– Пульхерия Ивановна, вы же знаете, что яичко всегда после кашки, но до кофеечка с круассанчиком.
Они обменивались стандартными фразами, которыми, вероятно, обменивались каждое утро на протяжении многих лет, а то и десятилетий. Детей, как поняла Нина, у четы Безымянных не было: как сообщила Нине говорливая горничная, и сын, и дочка преставились много лет назад, еще подростками, от скарлатины. Неудивительно, что Пульхерия дарила всю свою заботу и любовь супругу, а тот… Собственно, чем тот занимался?
Расспрашивать Федора Михайловича не пришлось, потому что он был субъектом весьма говорливым и, как поняла Нина, любившим распространяться о себе и всем том, чем занимался.
– Ах, милая Нина Петровна, если бы вы знали, какой я занятой человек! Благо, что мы с Пульхерией Ивановной обладаем кое-каким состоянием, что освобождает меня от необходимости служить в присутственных местах и позволяет заниматься любимым делом. А у меня их много! Я занимаюсь вопросами просвещения, пытаюсь организовать в нашем Скотопригоньевске инновативную форму образования для детей малосостоятельных наших граждан…
Он посмотрел на Нину, явно проверяя, знакомо ли ей слово «инновативный», и остался довольным, что она, не задав вопроса, кивнула.
– Интересуюсь филателией, нумизматикой, фармакопеей, криминологией, работаю в своей химической лаборатории, что в старой мельнице за городом, вывожу свой сорт роз, яблок, вишни и айвы, столярничаю, слесарничаю, точу геммы, немного занимаюсь живописью, стараюсь воссоздать
