всего лишь деньги.
– Я про другое. Ты позволила этому человеку поднести монтировку к шее.
– Он бы ею не воспользовался.
– Откуда такая уверенность?
– Я таких знаю. В душе он трус.
– Я не думаю, что он трус.
– Он бьет женщин и собак.
– Ты – женщина.
– Не его тип. Поверь мне, милый, в драке ты бы за минуту надрал ему задницу.
– Трудно надрать человеку задницу, если он раскроит тебе череп монтировкой.
Эми захлопнула заднюю дверцу.
– С твоим черепом ничего бы не случилось. Погнулась бы монтировка.
– Давай уедем отсюда, прежде чем он решит, что тебя можно раскрутить на три тысячи.
Эми откинула крышку мобильника.
– Мы не уезжаем.
– Что? Почему?
– Потому что все только начинается, – ответила она, трижды нажимая на кнопки.
– Не нравится мне выражение твоего лица.
– И что это за выражение?
– Крайнее безрассудство.
– Безрассудство мне к лицу. С ним я выгляжу лучше, не так ли? – Оператор 911 ответил, и Эми заговорила в трубку: – Я звоню по мобильнику. Мужчина избивает жену и маленького мальчика. Он пьян, – она продиктовала адрес.
Прилипнув носом к стеклу, выглядывая из багажного отделения внедорожника, золотистый ретривер смотрела на них с немигающим любопытством обитателя аквариума.
Эми назвала оператору свои имя и фамилию.
– Он бил их и раньше. Я боюсь, что теперь может их убить или покалечить.
Ветер прибавил силы, гнул эвкалипты, срывал с них листву.
Глядя на дом, Брайан почувствовал приближение хаоса. Ему уже доводилось общаться с хаосом. Он родился в торнадо.
– Я – друг семьи, – солгала Эми на очередной вопрос оператора. – Поторопитесь.
– Я думал, ты выпустила из него весь пар, – заметил Брайан, когда Эми разорвала связь.
– Нет. Теперь он уже решил, что вместе с собакой продал честь. И обвинит в этом Джанет. Пошли.
Она двинулась к дому, Брайан поспешил следом.
– Может, оставим это полиции?
– Они могут не успеть вовремя.
Тени от листьев подрагивали на освещенной луной дорожке, которая вела к крыльцу, и казалось, что по ней ползут тысячи жучков.
– Но в такой ситуации мы не знаем, что нужно делать, – не унимался Брайан.
– Мы поступаем правильно. Ты не видел лицо мальчика. Левый глаз у него заплыл. И отец раскровил ему нос.
В Брайане вспыхнула злость.
– И что ты хочешь сделать с этим сукиным сыном?
– Это зависит от него, – ответила Эми, поднимаясь на крыльцо.
Джанет оставила дверь приоткрытой. Из глубины дома доносился сердитый голос Карла, удары, звон чего-то бьющегося и нежное, полное отчаяния пение ребенка.
В основе любой упорядоченной
