молчала. Эмма продолжала немного осторожнее:
– Могу ли я истолковать ваши сомнения как признак того, что вы собираетесь принять его предложение?
– Нет-нет! Разумеется, я не собираюсь… Что мне делать? Что бы вы мне посоветовали? Умоляю, дорогая мисс Вудхаус, подскажите мне, что делать!
– Харриет, я не вправе давать вам никаких советов. Не желаю иметь с этим ничего общего. Вы должны заглянуть в свое сердце и определиться со своими чувствами.
– Я и понятия не имела, что так сильно нравлюсь ему, – задумчиво проговорила Харриет, не сводя взгляда с письма.
Какое-то время Эмме удавалось сдерживаться; однако, понимая, насколько подобное письмо может польстить уму ее подружки, она сочла за лучшее добавить:
– Харриет, я завела за правило следующее. Если женщина сомневается, принять ей предложение или отказать, значит, ей определенно следует отказать. Если нет уверенности в том, что нужно ответить «да», значит, нужно решительно сказать «нет». Это не тот случай, когда допустимы колебания и сомнения. Считая себя вашим другом, тем более старшим вас летами, я почитаю за долг сообщить вам свое мнение. Только не думайте, будто я пытаюсь повлиять на вас.
– О нет! Я знаю, вы слишком, слишком добры ко мне… но если бы вы только намекнули, как мне лучше поступить… Нет-нет, я не то имела в виду… Как вы и сказали, для такого необходимо решиться… Колебания тут неуместны… Это очень серьезная вещь… Наверное, безопаснее будет ответить «нет». Как по-вашему, мне стоит отказать ему?
– Ни за что на свете, – сказала Эмма с ласковой улыбкой, – не стала бы я давать вам советы в таком деле. Кто, как не вы сами, лучше других знаете, в чем ваше счастье? Если вы предпочитаете мистера Мартина любому другому, если вы считаете его самым достойным вас человеком, тогда к чему сомнения? Вы краснеете? Вам в голову пришел еще кто-то, подходящий под это определение? Харриет, Харриет! Не обманывайтесь; не позволяйте благодарности и сочувствию сбить вас с пути истинного. Признайтесь, о ком вы сейчас думаете?
Симптомы были благоприятными: вместо ответа, Харриет, стоявшая у камина, смущенно отвернулась. И хотя письмо по-прежнему было у нее, она механически вертела его в руках, почти забыв о нем. Эмма с нетерпением ждала результата, однако не питая больших надежд. Наконец Харриет дрожащим голосом произнесла:
– Мисс Вудхаус, так как вы не поделились со мной своим мнением, я должна поступать так, как считаю нужным. И теперь я определенно решилась… словом, я почти уверена в том, что откажу мистеру Мартину. Вы считаете, я права?
– Совершенно, совершенно правы, дражайшая моя Харриет! Вы поступаете правильно. Пока вы сомневались, я придерживала свое мнение при себе, но теперь, когда вы полностью решились, я, не колеблясь, заявляю, что одобряю вас! Дорогая Харриет, вы чрезвычайно порадовали меня своим решением! Меня чрезвычайно огорчило бы, если бы пришлось разорвать с вами знакомство, что неизбежно случилось бы, выйди вы за мистера
