оторвалась, по ее губам и подбородку стекала кровь, глаза горели.
– Угощайся! – предложила она и хрипло засмеялась, бросив труп на асфальт. – Пока теплый.
– Да ты мне, наверное, ничего не оставила! – ответил Ганс и припал ко второму парню.
Тот хрипло вскрикнул, задергался в цепких руках вампира и тут же затих. Я села прямо на асфальт, закрыла лицо руками и разревелась…
– Ну не надо, – услышала я испуганный голос Грега и почувствовала, как он гладит мои волосы. – Прости! Но ты сама хотела!
Я подняла мокрое от слез лицо от его плеча и встала. Умылась, выпила стакан ледяной воды и спросила:
– Когда это произошло?
– Два дня назад. Не знаю, что делать и как этому помешать, – глухо ответил он.
– И где это произошло?
– В Дмитрове, ближнее Подмосковье. Хорошо, что они удаляются все дальше и не охотятся на одном месте, – со вздохом сказал Грег и встал.
Я отступила назад и, упершись спиной в стену, остановилась. Прежний страх, от которого я уже избавилась, охолодил душу. Я снова вспомнила, что передо мной прежде всего хищник, а уж потом кто-то другой. Возможно, так повлияла на меня только что увиденная охота. Все никак не могла забыть лицо Ренаты – искаженные черты лица, потеки крови на подбородке, горящие как у зверя глаза, раздутые ноздри.
Грег шагнул ко мне и замер, вглядываясь в лицо. Я опустила глаза. Мне стало нехорошо.
– Ты ведь сама захотела все узнать, – мягко произнес он. – Мы должны делить все: и горе и радость, помнишь? Ты решила, что я отдалился от тебя. Теперь понимаешь, каково мне? Я пытаюсь найти решение. Но, по правде говоря, с трудом представляю, что предпринять. Зачем тебе вникать во все это?
– Наверное, ты прав, – ответила я. – Но как я могу оставаться в стороне? Рената – мне как родная, да и Ганса я знаю лучше, чем ты.
– Они сейчас опасны, – тихо сказал Грег.
– Но не для меня же! – Я с вызовом посмотрела ему в глаза.
Их выражение мне не понравилось, Грег промолчал.
На следующий день я проснулась довольно поздно. Открыв глаза, увидела огромный букет моих любимых белых тюльпанов и улыбнулась. Грег сидел на краю кровати и смотрел на меня.
– Привет, – прошептала я, потягиваясь. – Ты такой милый…
– Подумал, тебе хочется цветов, – ласково сказал он.
– Хочется, – подтвердила я и переместилась к нему, прижавшись и положив голову на плечо.
Грег подхватил меня, усадил на колени и начал покачивать словно ребенка.
– Любимый, – шептала я, – милый… хороший…
Я ощутила, как его губы касаются моей макушки, и запрокинула лицо. Мне так хотелось не вспоминать обо всех наших сложностях, а просто любить и полностью отдаться этому чувству.
Его глаза снова были безмятежны. Длинные полуопущенные ресницы бросали тени на бледные щеки, уголки
