не гадаю на похищенных детей! – резко перебила старуха.
– Но почему? – удивилась девушка.
– Когда-то у меня у самой украли дочь, – ответила Чанди, и уголки ее запавшего рта горько опустились.
– И что же? Ты не смогла ее найти?
– Нашла. Но уже мертвую.
– Вот страшно-то как… – прошептала Мария. – А откуда ты родом, Чанди? Люди говорили, что ты, наверное, из Индии.
– Да, мой народ происходит из далекой жаркой страны, где не знают, что такое снег. А меня очень давно вывезли оттуда, оторвали от своего племени, и я скиталась по всему миру. А умирать мне суждено здесь, в этой холодной северной стране, где я для всех чужая. – Старуха вдруг вперила в Машу столь пристальный и острый взгляд, что девушка невольно поежилась. – Но я первый раз встречаю такое создание, как ты, которое спрашивает меня не о себе, а обо мне. Ты ведь пришла узнать свою судьбу, а не мою?
– Нет, Чанди, я тебя не искала, а забрела сюда случайно. Но, если ты мне погадаешь, буду благодарна. Правда, денег при себе у меня мало – всего лишь несколько резанов на сласти. Но, если надо, потом еще принесу.
– Странная ты девушка, – старуха усмехнулась скрипучим смехом. – Другие, сколь бы мало ни дали, всегда говорят: «Для тебя, старой ведьмы, и этого много». А теперь назови мне свое имя, красавица.
– Мария.
– Мария… Я знаю, что так зовут христианскую богиню. Те франки, что с крестами на плащах, выкрикивают это имя во время битвы. Какая же твоя судьба, Мария?..
Старуха вдруг задрожала, слегка отступила назад и, вытянув руки, почти касаясь ими лица девушки, стала шептать, перемежая свою речь непонятными восклицаниями. Глаза ее при этом засверкали еще более зловещими искрами, так что Марии стало казаться, что она видит перед собой не живого человека, а некое лесное существо из языческих преданий. Девушка мысленно обратилась к Богу за поддержкой и вразумлением.
– Слушай меня, Мария, – вещала между тем Чанди. – Будет у тебя три соблазна. Один – пустой, напрасный, принесет тебе только тяжкие хлопоты, а сердца твоего не затронет. Второй – не пустой, но счастья он тебе не даст, а только лишь короткую сладость, вслед за которой придут печаль и стыд. А третий соблазн – счастливый. После него вся твоя жизнь преобразится, как в твоем сказочном сне.
Услышав о сказочном сне, Мария поверила, что в словах старухи, видимо, есть какая-то правда, и спросила:
– А нельзя ли первых двух соблазнов как-то остеречься?
Колдунья медленно покачала головой и ответила:
– Но без первого не будет второго. А без второго не будет третьего. Не отведав горя, не отведаешь и радости. Такова уж твоя судьба, красавица. Таков твой путь к нему. Если пройдешь – узнаешь счастье. Если же нет…
– Ты говоришь о моем суженом, Чанди?.. Это к нему я буду идти через соблазны?
– Ты ждешь любви, красавица, – вздохнула ворожея. – Ты призываешь своего жениха днем и ночью, верно?
