подскакивает и набрасывается на меня.
Я падаю на спину и выпускаю из рук фонарь. Он откатывается в сторону, но не выключается, чему я очень благодарна. Девочка-химера, грязная, отвратительно пахнущая, с сальными патлами, скалится прямо мне в лицо. Но не рычит. Она делает все безмолвно, чтобы не побеспокоить жильцов.
Мне понятно, что здесь все решится исключительно силой, поэтому выпускаю клыки и утробно рычу, демонстрируя свое превосходство. Затем бью девчонку рукой в живот и отталкиваю, так что она сваливается на загаженный пол.
Наверное, мы издавали слишком много шума, потому что через минуту открывается люк. И дрожащий огонек свечи озаряет пространство.
Я прячусь за коробки, предоставляя девчонке разбираться самой. Единственное, что меня предательски выдает – фонарик, валяющийся в нескольких метрах от коробок.
– Химя, ты чего расшумелась? – восьмидесятилетняя старушка, покряхтывая, забирается на чердак. – Я тебе сколько раз говорила, чтобы ты вела себя тихо? Плохая девочка! Принесу в следующий раз только кошачий корм, чтобы ты его ела. А то супчиком ее кормлю, кашку приношу, а она хочет, чтобы весь дом узнал?
Старушка наигранно злится. Девчонка-химера на четвереньках подходит к женщине и трется об ноги. Чисто кошка. Меня даже передергивает. Она ведь человек, а ведет себя как дворовый кот.
Я слышала истории о таких. Некоторые химеры, выкинутые на улицы и не попавшие в приюты, частенько воспитывались в стаях животных.
Старушка ставит миску с едой, гладит девочку по голове, снова дает наставления и уходит, прикрывая за собой люк. Фонарик она даже не заметила.
Нет, здесь оставаться нельзя.
Химера косится на меня злобно, но подходить не решается. Она знает, что я сильнее. Встаю и иду к люку, придется поискать что-то менее зловонное. Да и нельзя мешать другим выживать, пускай они и ведут себя как звери.
Наклоняюсь, забираю фонарь, и быстрым шагом двигаюсь к выходу. Девочка крадется за мной следом. У самого люка оборачиваюсь и вижу, что она собирается вновь броситься на меня. Грозно рычу в ответ, и та испуганно шарахается в сторону. Нечего ей огрызаться на меня.
Я не хочу больше соваться на чердаки, там, скорее всего, меня ждет такая же вонь и разложившиеся трупы птиц.
Незамеченной выскальзываю из дома в темноту и подхожу к подвалу. Оттуда тянет теплом, а еще из щелей двери пробивается свет. Наверное, уже кем-то занято. Но я все равно проверяю наудачу.
Толкаю дверь. Та легко поддается. Внутри действительно тепло. Куча труб, какие-то вонючие тряпки, но запах не настолько противный, как на чердаке.
– Э! – окликает меня недовольный голос. – Это наше место, пошла отсюда.
В нескольких метрах от меня оказывается бородатый мужик в потрепанной куртке, от него несет спиртным и немытым телом.
– Эй, она же из этих! – заметив мои все еще выступающие после схватки с девчонкой-химерой клыки, выкрикивает пьяная женщина, лежащая на грязном матрасе около батареи.
Мне
