краской погнуты, а детская площадка в составе трех качелей и покривившей горки совсем не радовала глаз. Но вот чьи-то заботливые руки вырезали из журнала комиксов яркую картинку, наклеив ее на развороте старой и выцветшей газеты.
Она восхищалась закатом, шутила про суматошных людей и умела смеяться заразительно, но не вызывающе как это делали многие ее сверстницы, чтобы привлекать к себе больше внимания. А Денис напрасно опасался увидеть свою подругу за пределами парка, в суете повседневной жизни. Она была… совсем такой же, как и всегда. Как будто носила с собой собственную реальность. Где же отпечаток бессонницы, усталость от повседневных забот, внезапные капризы и хаотичные смены настроения? Все, что Денис привык видеть в прекрасной и слабой половине человечества, в этой ему девушке не удавалось найти. Быть может, благополучие жизни и чьи-то заботы позволяли ей оставаться такой. Кто знает. Но это разумное, на первый взгляд, объяснение, не устраивало Дениса – ведь эта девушка совсем не походила на выпестованный и тщательно оберегаемый цветок. Она просто была самой живой из всех, что он когда-либо видел.
А еще безымянная подруга молодого человека имела власть над самим временем. Если долгие часы их ночной прогулки показались Денису пролетевшим мгновением, то теперь лишь несколько минут их разговора длились целую вечность. И когда она на прощанье помахала другу рукояткой зонтика, растворяясь в темноте за углом дома, он с удивлением понял, что их беседа совсем не задержала его. Молодой человек даже не успел спросить – как девушка вообще оказалась здесь – настолько выбил его из колеи этот день. Когда Денис с удивлением осознал собственную оплошность, она уже исчезла из виду, и было бы несуразно бросаться в погоню. Нервы и бессонница отозвались головокружением и слабостью, мобилизованный стрессом организм почти исчерпал свои резервы. И молодому человеку уже стало казаться, что внезапная встреча ему просто привиделась.
Благодаря Юрию Владимировичу, его горе-делопроизводитель смог уделить себе целый час на короткий сон. Отец еще не вернулся с работы, а мачеха где-то опустошала магазины и зарплатную карту супруга. Никто не помешал Денису ненадолго отключиться от сумасшедшего дня. За это время что-то случилось с освещением двора, в который выходили окна его комнаты, и с пробуждением он увидел за стеклом лишь сплошную стену черноглазого осеннего вечера. И схватился за телефон.
Необычайно было, что короткая странная встреча, словно лечебный бальзам, остудила его воспаленный ревностью и страстью мозг. Но действие лекарства закончилось, а ласковая докторша растворилась в октябре. И в голове болезненно застучали свинцовые молоточки: «Даша… Даша… Даша… Даша…».
– Уже освободился? – прозвучал в трубке ее голос, чуть громче и чувственнее, чем днем (очевидно сказывалось действие алкоголя), – Ой как хорошо, что не будешь опять сидеть до полуночи. Приезжай скорее.
