для одних сумасшедший, для других – выдающаяся личность.
– Положила бы ты куда-нибудь этот лук, – заметил старик.
– Мне он нравится там, где есть.
Впрочем, это уж точно была ложь – лук в ее ладони был уже весь липкий от пота, плечо болело от усилия держать его полунатянутым, а в шее начиналась судорога, и Рикке боялась, что может случайным рывком спустить тетиву.
По всей видимости, парень доверял ей еще меньше, чем она сама. Его глаза испуганно выглядывали над краем щита. Только сейчас Рикке заметила, что на нем было изображено.
– У тебя на щите волк! – сказала она.
– Знак Стура Сумрака, – прорычал здоровяк с ноткой гордости в голосе.
Рикке увидела, что на его щите тоже было изображение волка, только стертое почти до самого дерева.
– Так вы люди Сумрака? – Страх уже разлился по всему ее телу до самых кишок. – Что вам здесь понадобилось?
– Положить конец Ищейке и его банде жополизов. Снова вернуть Уфрис Северу, где ему и место.
– Вот уж черта с два!
Костяшки пальцев Рикке на луке побелели, ее страх превратился в гнев.
– Поздно, – пожал плечами старик. – Это уже происходит. Единственный вопрос, поднимешься ты вместе с победителями или тебя положат в грязь рядом с проигравшими.
– Сумрак – величайший воин после Девятипалого! – пропищал юнец. – Он отвоюет Инглию и выгонит с Севера всех союзников!
– Союзников?..
Рикке снова взглянула на волчью голову, халтурно намалеванную на его халтурно состряпанном щите.
– Волк, проглотивший солнце, – прошептала она.
– Нет, она точно спятила! – Здоровяк сделал шаг вперед. – Давай-ка, положи свой…
Его речь оборвалась долгим хрипом, рубашка спереди оттопырилась, и из-под нее показалось блестящее острие.
– А… – проговорил он, падая на колени.
Паренек повернулся к нему.
Стрела Рикке воткнулась ему в спину, как раз под лопаткой.
– А… – сказала в свою очередь и Рикке, не вполне уверенная, что собиралась спускать тетиву.
Взблеск металла – и голова старика дернулась: острие копья Изерн засело у него в горле. Он уронил собственное копье и потянулся к ней неловкими пальцами.
– Куда?!
Изерн шлепком отбросила его руку и вырвала лезвие. Из раны хлынул черный поток. Старик задергался на земле, копошась пальцами в огромной ране у себя на шее, словно мог остановить вытекающую толчками жидкость. Он пытался что-то сказать, однако стоило ему выплюнуть кровь, как его рот снова наполнялся ею. Потом он перестал двигаться.
– Ты их убила!
Рикке вся горела. На ее руках поблескивали красные капли. Здоровяк лежал лицом вниз, его рубашка потемнела от крови.
– Ну, этого убила ты, – отозвалась Изерн.
Паренек так и стоял на коленях, дыша коротко и сипло. Он завернул руку за спину, пытаясь дотянуться до древка стрелы
