Райерсона в это время суток? Или я должен сам навести справки.
– Нет, вы не будете наводить никаких справок! – рявкнул Наррэуэй и даже вспыхнул. – Вы не скажете никому, а только самому Райерсону, кто вы такой и что вам от него нужно. Начните с его дома на Полтон-Сквер. Если не ошибаюсь, это дом номер семь.
– Да, сэр. Спасибо, – предельно спокойным тоном ответил Питт и, развернувшись на пятках, вышел из кабинета. Поручение начальника было ему неприятно, хотя и не стало сюрпризом. Особенно настораживал тот факт, что, учитывая деликатный характер этого дела и интерес к нему со стороны самого Гладстона, Наррэуэй почему-то не пожелал поговорить с Райерсоном лично. Вопрос о том, что его кто-то узнает, даже не стоял. В этот час на Полтон-Сквер не будет никаких репортеров, а даже если и были бы, Наррэуэй – фигура отнюдь не публичная, чтобы сразу быть узнанным.
Похоже, есть некий фактор, возможно, крайне важный, о котором Наррэуэй умолчал. При этой мысли Питту стало слегка не по себе.
Поймав извозчика, он велел довезти его до Данверс-стрит. Оттуда – рукой подать от Полтон-Сквер. Оставшийся путь он на всякий случай проделает пешком. Как известно, излишняя осторожность не повредит. Перейдя в Особую службу, он выработал в себе эту привычку. И хотя он не любил эту секретность, он понимал: без нее никак.
К тому времени, когда он поднимался по ступенькам дома номер семь, он уже решил, как он поведет себя с тем, кто откроет ему дверь.
– Доброе утро, сэр, – довольно безучастно сказал белокурый лакей в ливрее. – Чем могу вам помочь?
– Доброе утро, – ответил Питт, стоя во весь рост и глядя ему в глаза. – Будьте добры, передайте мистеру Райерсону, что мистер Виктор Наррэуэй передает ему свой привет и сожалеет о том, что не может нанести ему визит лично, и потому прислал меня. Мое имя Томас Питт. – С этими словами он достал визитку, на которой значилось только его имя, и положил ее на серебряный поднос в руках у лакея.
– Разумеется, сэр, – ответил тот, даже не посмотрев на карточку. – Не подождете ли в утренней гостиной, пока я спрошу у мистера Райерсона, сможет ли он принять вас?
Питт с улыбкой принял его предложение. Откровенность лакея явилась для него неожиданностью. Обычно в таких случаях лакей говорил, что, мол, ему неизвестно, дома ли хозяин.
Лакей повел его по великолепному коридору, пышно отделанному на итальянский манер – терракотового цвета стены, прекрасные мраморные и бронзовые бюсты на постаментах, картины, изображающие венецианские каналы, одна из которых весьма смахивала на оригинал кисти Каналетто.
Утренняя зала также была отделана в теплых тонах. Одну стену украшал изумительной работы гобелен, в мельчайших подробностях изображавший сцену охоты; трава на переднем плане пестрела цветами. Было видно, что хозяин дома – человек богатый и со вкусом.
Питт провел десять минут в напряженном ожидании, мысленно прокручивая предстоящую встречу. Сейчас он задаст вопросы члену кабинета министров относительно,
