голос постепенно утихал, тёмный силуэт растворялся в сиянии, а переживаемое им чувство бесконечного падения, которое вначале вызывало ужас, а теперь было приятным, резко сменилось на отчётливое ощущение чудовищного холода и прочной поверхности под ним.
Открыв глаза, Руди увидел сливающиеся в большое тёмное пятно, а затем стихийно расползающиеся вокруг него силуэты необычайно высоких и странно одетых людей. Их лица, выныривающие из сумрака, казались абсолютно одинаковыми. Незнакомцы бесцеремонно распоряжались его вещами, но он всё ещё не мог отдавать себе отчета в том, что вообще происходит и на какие ещё неприятности он может рассчитывать. Один из них заметил, что Руди наблюдал за ними, но всё так же беззастенчиво продолжал перебирать вещи. Именно он нашёл урну и довольный самим собой сразу же отдал её главному среди них.
– Не трогайте! Эта вещь не представляет никакой ценности для вас! Оставьте её! – кричал Руди. Он хотел броситься на великанов с боем, но у него не было сил даже пошевелиться.
– Для нас ценно то, что находится внутри этого сосуда, – степенно ответил тот самый – главных из них.
– Вы понимаете мою речь? – ужаснулся Руди.
– Мы все говорим на одном языке, если в этом есть необходимость. Не путай нас с дикарями, одним из которых являешься ты сам. Мы – дети Великого Духа Альель. Каждый из нас и есть Альель. Мы знаем всё и понимаем даже то, чему только суждено появиться.
– Мне это ни о чём не говорит, – растерянно сказал Руди.
– Не смей проявлять дерзость по отношению к Гальягуду! – гневно произнёс самый суровый из них.
Пытаясь отстоять великую честь главного, самый суровый из них схватил Руди за грудки и угрожающе всматривался ему в глаза. Он не предпринимал никаких действий, с нетерпением ожидая указа Гальягуда. Всем своим естеством он показывал готовность выбить из Рудольфа скудные остатки жизни. Это был самый злой из самых злых людей, которых встречал Рудольф, с самыми злыми глазами и очевидно самыми злыми намерениями. В беглом сравнении, которое смог себе позволить Руди, Бык и команда судна «Джуди» казались самыми добрыми и отзывчивыми представителями северных широт. Он не видел другого выхода, кроме как сдаться явно великой силе и позволить самому злому человеку выбить из него скудные остатки жизни. Злой человек, почуяв слабость своей жертвы, разъярённо встряхнул Руди, очевидно рассердившись на то, что Руди не имел намерения хоть как-то ему сопротивляться.
– Оставь его, Вугго, – сказал Гальягуд, – мы не в обиде на него.
Вугго не посмел ослушаться, но всё же внутренне он не принимал указа Гальягуда. Он отпустил Руди и ушёл к своим, а Гальягуд всё ещё стоял рядом. Склонившись над Руди, он произнёс:
– Мы оставляем тебя. Ещё немного и Альель вознаградит твоё терпение. Смерть будет тебе в радость. Ты прошёл достойный путь. Всё было не напрасно. Благодарим тебя за твой подарок – он бесценен. Её мы ждали сотни лет.
– Зачем?
– Тебе не нужно знать.
Не прощаясь, Гальягуд ушёл. Все они направились
