ужалил осьминога. Сильвестр взвыл, и несколько секунд спустя вестибюль Серафины заволокло мутным облаком темных чернил.
Серафина ничего не видела, зато слышала, как кашляют и пронзительно верещат ее фрейлины, с размаху врезаясь в столики, стулья и друг в друга. Когда чернильное облако наконец рассеялось, принцесса увидела, что Лючия и Бьянка стирают с лиц чернила, Джованна стряхивает чернила с волос, а Тавия грозится подвесить Сильвестра за щупальца.
А потом зазвучал новый голос, перекрывший все выкрики, величественный и наводящий страх:
– В прежние времена аристократов, докучавших членам королевской семьи, обезглавливали. Жаль, что мы отошли от этого обычая.
4
В голосе Талассы не было и намека на веселье.
Волшебница вплыла в вестибюль, сложив руки на внушительных размеров груди, рассекая воду сильными щупальцами. Ее седые волосы цвета неба во время урагана были уложены в элегантную прическу. Шею под затылком украшали похожие на розы красные анемоны. Довершали картину темно-красное платье и длинный черный плащ из раковин мидий. Волшебница щелкнула пальцами, и две каракатицы унесли плащ.
В комнате воцарилась тишина. Таласса, хранительница магии Миромары, была самой могущественной волшебницей в королевстве. В ее присутствии никто и никогда не отваживался плохо себя вести. Даже Изабелла сильнее выпрямляла спину, стоило Талассе появиться в комнате.
– Опять доставляешь неприятности, Лючия? – спросила наконец волшебница. – Ничего другого я от Волнеро и не ожидала. Ты помнишь, чего стоило дурное поведение твоему предку Калумнусу? Нет? Позволь, я тебе напомню: оно стоило ему головы, как и твоей двоюродной бабушке Ливилле. На твоем месте я бы следила за тем, что говоришь и делаешь.
Услышав напоминание о темных делишках своих предков, Лючия злобно сверкнула глазами. Калумнус пытался убить Мерроу, чтобы править вместо нее. Его поймали и обезглавили, а семью предателя отправили в ссылку. Две тысячи лет спустя Ливилла Волнеро попыталась собрать армию и напасть на Мерровингов. Ее тоже казнили. Хотя эти события произошли столетия назад, к Волнеро по-прежнему относились с подозрением, ибо репутация их оказалась запятнана.
– Что же до тебя, Бьянка, – продолжала Таласса, – ты истинная ди Ремора. Всегда следуешь за большой рыбой. Возможно, тебе надо бы задуматься, кому стоит хранить верность. Мерровинги – это и есть Миромара, и так будет всегда. Алитея это подтверждает. – Волшебница взмахнула унизанной тяжелыми перстнями рукой и приказала: – Вон, немедленно. Все вон, кроме принцессы.
Серафина знала: Таласса явилась, чтобы «погонять» ее по заклинанию. Ведь именно Таласса обучала принцессу.
– До твоего докими остается всего несколько часов. Что касается вчерашнего, та трель в пятом такте звучала совершенно неправильно. Она должна быть быстрой и яркой, как прыжок дельфина, а не тяжелой, точно китовая акула. У нас есть над чем поработать, – сказала Таласса.
– Да, магистра, –
