к беседке?! Нет! Я не заметила, как пошла от нее в другую сторону.
К дому?!
Не ближе, но это все-таки дом, да и на помощь можно было рассчитывать.
Придерживая Алену одной рукой и стараясь не замечать, как сжимает горло широкая лента сорванной шляпки, подхватила подол платья, задрала, накрывая малышку сверху, и побежала в сторону крыльца, едва видневшегося сквозь упавшую с неба стену воды.
Ткань нижней юбки мгновенно намокла, прилипла к ногам.
Больно ударило в шею, потом в руку, заставив заскрипеть зубами от боли, но я продолжала, полусогнувшись, двигаться вперед, моля Заступницу только об одном.
Только уберечь дочь.
Только успеть добежать.
Толстую ветку бросило мне под ноги, я споткнулась, упала на колено, выставив одну руку вперед. Тут же ударило в спину. Сдержав крик – Аленка уже вошкалась, с трудом поднялась.
Только бы успеть!
– Святая Заступница! Госпожа! – Семен появился внезапно, просто вдруг показался рядом, набросил на меня сверху тяжелый плащ и, обхватив за плечи, потащил за собой.
Как мы добрались до дома, я не запомнила. Слезы заливали глаза, саднили ушибы, но главным для меня было другое.
Дочь!
Осознала, что уже все позади, лишь когда Степан, затолкнув меня в дом, плотно закрыл за нами дверь, оставляя за ней разбушевавшуюся стихию.
– Анна! Горячую ванну для госпожи! Катерина! Переодень и накорми девочку. Степан…
– Сам знаю, – гулко отозвался он, сбрасывая с меня плащ.
– Заступница! – отступила, испуганно выдохнув, мама Лиза. А ведь только что раздавала приказы.
– Забери Алену, – пошатнувшись, прошептала я, чувствуя, как покидают меня последние силы.
Первой отреагировала кормилица, подскочила, попробовала перехватить девочку, но мои руки словно закаменели. Знаю, что надо отдать, но шевельнуть не могу. Не разгибаются.
– Сади ее в кресло! – прикрикнула на Степана мама Лиза, вновь взяв все хлопоты на себя. – Неси шали. Влад, – я появление мальчика даже не заметила, – скажи на кухне, чтобы подогрели вино со специями. И камин, камин в комнате госпожи пусть растопят.
Степан мужик крепкий, тут же подхватил нас с малышкой на руки, донес до стоявшего в холле кресла, усадил. Сам отошел, уступая место Катерине и Анне, которые тут же начали растирать мне руки и ноги.
Наверное, я все-таки потеряла сознание, потому что когда снова начала что-то осознавать, кормилица укрывала хныкавшую Аленку пуховой шалью, а мама Лиза подносила к моим губам глиняную кружку.
– Пей! – когда я дернулась от ударившего в нос слишком пряного запаха, грозно потребовала она.
– Как малышка? – сипло спросила я. Прикушенные губы ныли, да и тело горело болью, заставляя морщиться даже от малейшего движения.
– Все хорошо, – твердо произнесла мама Лиза и отвела взгляд.
– Как она?! – я попыталась встать, кружка покачнулась, кожу обожгло, но я
