рождения: Аракс. Дорджи
Отец – Корзун Евгений Сергеевич. 2150 г.р. Аракс. Дорджи. Дата смерти: ХХ.ХХ.2229 г.
Мать – Корзун (Вишневская) Антонина Анатольевна. 2155 г.р. Аракс. Дорджи.
Сестра – Шульц (Корзун) Елена Евгеньевна. 2196 г.р. Аракс. Дорджи.
Образование:
Высшее специальное. Высшая школа СБФ.
Базовая подготовка:
2211-2213 г. – Военно-космические силы Аракса. Подразделение: доступ закрыт.
Военно-учетная специальность: доступ закрыт.
2213-2217 г. – Высшая школа СБФ. Спецнабор.
Факультет: доступ закрыт.
2217 – по настоящее время – особый отдел розыскной полиции Аракса. Подразделение спецопераций.
Год 2229. Медарьяр. Столица Империи Ргоя
19 сентября. Четверг. Поздний вечер.
Соболев опередил родителей всего на пару минут. Как раз столько и потребовалось, чтобы оставить кар на стоянке перед домом и поспешить им навстречу.
Отец вышел из машины первым. Бросил взгляд в его сторону и подал руку матери. Левую. Правую удерживала фиксирующая повязка. Рукав смокинга был порезан и заляпан подсохшей кровью, как и видневшаяся под ним ткань рубашки, но держался старший Соболев бодро.
Сожалением пробило лишь на мгновение. Роман не был приверженцем позиции, следуя которой цель оправдывала средства, но иногда приходилось чем-то жертвовать.
В данном случае жертвы не планировались – только создать антураж.
Насколько он понял из доклада Старка, последний получился точно в соответствии с его ожиданиями. Много шума, раздутого не без помощи прикормленных журналистов, и никакой опасности.
– Мама… – Роман остановился, не сделав следующего шага. Внимательно осмотрел кутавшуюся в меховую накидку Антонину Игоревну, только что покинувшую кар.
Несмотря на пережитое, держалась она довольно уверенно. Да и выглядела шикарно. Черное кружевное платье укутывало идеальное тело, не столько пряча от чужих глаз, сколько позволяя оценить все его достоинства.
Высокий воротник полностью закрывал шею, длинный рукав спускался до тонких, изящных пальчиков.
Ткань скользила вниз виток за витком… Затягивая, очаровывая, заставляя одних испытывать зависть, а других – вожделение.
И никаких украшений, кроме крошечных серег, которые темными точками отметили мочки ушей.
Впрочем, к чему украшения, когда эта женщина сама была украшением…
Не удостоив сына даже коротким взглядом, Антонина Игоревна нервно передернула плечами, позволив себе не столько проявить эмоции, сколько продемонстрировать, как именно она относится к присутствию Романа, и холодно произнесла:
– Я буду у себя.
Затем убрала ладонь с руки мужа и, обдав их ароматом модных в этом сезоне духов, прошествовала мимо.
– Тебе придется серьезно постараться, чтобы она сменила гнев на милость, – заметил старший Соболев, глядя ей вслед.
– Как только меня перестанет все устраивать, – подумав, что мама
